Прорыв

Чжу Хайпэн, когда ты говорил о внедрении в учения войны с применением электронного оружия и информационной войны, это только бумажные разговоры, или ты сможешь провести учения без штаба? Если сможешь, то такие учения сильно повлияют на осуществление курса повышения боеспособности армии за счёт научно-технического прогресса и качественного строительства армии. c3i, точное наведение и электронная война известны как три столпа высокотехнологичной войны, и, если ты сможешь в полной мере продемонстрировать огромную мощь системы командования c3i и электронной войны в учениях, это станет выдающейся заслугой.

Я знаю, что нет смысла приносить клятвы, ведь всё зависит от решимости начальства, – ответил Чжу Хайпэн. – Все эти годы я хотел, чтобы моим теоретическим исследованиям сопутствовала практика. Я похвалюсь, что с точки зрения мышления я уже не хуже военных теоретиков армии США. В позапрошлом году я начал экспериментировать с цифровыми войсками с китайском спецификой, в тот же год американская армия сделала цифровизацию одним из девятнадцати приоритетных пунктов высокотехно- логичного развития. Если говорить о практике, то мой материальный фундамент никуда не годится.

А куда ты спешишь? – спросил Фан Инда. – Когда усилится совокупная мощь государства, тогда и твой фундамент улучшится.

Я чувствую, что не дождусь.

Чувство неотложности проистекает из осознания огромного разрыва, который существует с передовыми войсками. Пока это хорошее предложение, партийный комитет военного округа обязательно его примет. Даю тебе три дня для написания технико-экономического обоснования, основанного на реальном положении дел в нашем военном округе, а командиру Туну – два дня, чтобы добавить дополнительные замечания, чтобы представить его непосредственно мне. Останови машину. Чжу Хайпэн, выходи, тут недалеко от Академии, сэкономишь время.

Чжу Хайпэн вышел из машины и отдал честь Фан Инда.

Если этот доклад будет эффективен, то я порекомендую назначить тебя командующим «синими».

Чжу Хайпэн посмотрел на раскинувшийся перед ним город, и его сердце наполнилось гордостью. Он подошёл к телефонному автомату и сказал ответившей на звонок Цзян Юэжун:

У генерала Фана действительно есть большой план, и мне выпала честь быть его разработчиком. В течение семидесяти двух часов я не буду тебя беспокоить.

Я тебя поздравляю, – ответила Цзян Юэжун, – в субботу вечером поедем на центральную площадь выпускать голубя.

Голубь ранен! – хлопнул себя по лбу Чжу Хайпэн. – Яя беспокоится обо мне.

Я на следующий же день отправила Яе телеграмму и рассказала про голубя, – сказала Цзян Юэжун. – Ты не беспокойся, у тебя есть секретарша.

В необычайном волнении Чжу Хайпэн повесил трубку, несколько раз присвистнул и направился к Академии сухопутных войск по тропике через поле.

Домой Фан Инда вернулся в прекрасном расположении духа. Он велел домработнице налить ему бокал белого сухого вина, пригубил глоточек и вполголоса стал напевать «Катюшу». В то время, когда он пел, домой вернулась Фан И.

Папа, что же такого радостного сегодня случилось? – усмехнулась Фан И, услышав, что отец поёт на русском.

Генерал-лейтенант Фан в борьбе с дочерью Сяо Сань за Чжу Хайпэна перехватил инициативу, – ребячливо заулыбался Фан Инда, – разве не стоит отпраздновать это песней?

Фан И сняла пальто и подошла к Фан Инда.

Так значит ты, даже не зная, сможешь ли обменять чек на наличные, всё-таки смог убедить Чжу Хайпэна?

Когда человек с высокой репутацией выписывает чек, то его можно использовать и как наличные, – самодовольно ответил Фан И. – Чжу Хайпэн стоит большого капитала и того, чтобы сражаться с тобой. За эти несколько дней он помог мне принять важное решение.

Фан И подняла полупустой бокал с вином.

Папа, у тебя больше ничего не болит, и ты забыл об осторожности? Зачем опять тайком пьёшь вино?

Сяо Сань, – принялся упрашивать Фан Инда, – только вот полбокала, и всё. Тот гастрит уже давно прошёл. Папа так рад, позволь ему насладиться вином.

Ты обещал завтра утром пройти в главном госпитале обследование, а уже пропустил два дня, – покачала головой Фан И.

Разве три дня назад я был не в войсках? Ладно, я тебе обещаю.

Он отнял у неё бокал и залпом выпил вино.

Фан И тщательно протёрла чайный столик тряпкой, бормоча себе под нос:

Крестьянка и есть крестьянка, даже чайный столик толком вытереть не может.

Сяо Сань! – вытянулось лицо у Фан Инда. – Ты неисправима. Твой дедушка по матери тоже был крестьянином и только в Синьхайскую революцию17 уехал в город и стал торговцем на Шёлковом пути. Твой дедушка, пережив междоусобицы милитаристов, скрипя зубами, пошёл в солдаты, потом стал генералом, только поэтому не вернулся обратно в деревню! Не нужно считать, что мы лучше других – это нехорошо.

Папа, – виновато улыбнулась Сяо Сань, – я не права. Я исправлюсь, ладно?

Лунлун давно не приезжал, – вздохнул Фан Инда. – Ты хорошо ладишь со свекром и свекровью?