Прорыв из Сталинграда

Сгрудившиеся вокруг Геринга адъютанты и денщики быстро облачили его в форму розового цвета, а потом стали цеплять к ней одну награду за другой. Орденов было так много, что Цандеру пришлось даже прищуриться — эти блестящие металлические крестики и кружки безжалостно отражали яркий свет люстр. В конце концов, Геринг был облачен в подходящую форму и усажен в свое похожее на трон правителя кресло. В руках он сжимал маршальский жезл.

— Теперь, — величаво произнес шеф люфтваффе, — вы можете высказать ваше пожелание, оберштурмбаннфюрер.

— Господин рейхсмаршал, — начал Цандер. Ему неожиданно бросилась в глаза вся нелепость этой театральной сцены. И как только мог сидящий перед ним человек всерьез претендовать на то, чтобы когда-то сменить на посту самого фюрера? — Рейхсфюрер СС Гиммлер просит вас отдать приказ немедленно обеспечить воздушную поддержку одному подразделению СС, которое с боями прорывается сейчас из Сталинградского котла. У этого подразделения нет никакого воздушного прикрытия, и оно находится в исключительно уязвимом положении.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Геринг заговорил. Важно цедя слова, он произнес:

— Вы представляете себе, оберштурмбаннфюрер, в каком напряжении находятся сейчас люфтваффе, которым пришлось взять на себя все снабжение войск, запертых в Сталинградском котле? Ежедневно десятки моих самых лучших летчиков гибнут, совершая беспримерные по героизму рейсы в район Сталинграда. Где же мне отыскать лишние силы, чтобы помочь какому-то отдельному подразделению СС?

В отчаянии Цандер попробовал сменить тактику:

— Но вы сейчас говорите о транспортной авиации, господин рейхсмаршал! Нашему же подразделению нужна поддержка боевых самолетов…

Казалось, Геринг не слышал его.

— Жертвы, которые несут храбрые пилоты и экипажи самолетов люфтваффе, навсегда войдут в историю немецких Вооруженных сил, — провозгласил он, и его глаза наполнились слезами. — Они ежедневно и ежечасно жертвуют своими собственными жизнями, чтобы только помочь другим. — Геринг промокнул глаза огромным шелковым платком.

— Но, господин рейхсмаршал… — попробовал было опять Цандер. Однако стоявший рядом с ним адъютант Геринга отрицательно покачал головой и прошептал:

— Бесполезно… Он уже принял решение.

Цандер мрачно отдал честь рейхсмаршалу и вышел. Геринг даже не заметил этого. Он так и остался сидеть в кресле, бормоча что-то о своих бравых ребятах-летчиках, о том, что они начиная с 1939 года сражаются одновременно на трех фронтах с тремя наиболее мощными в авиационном отношении державами мира и вынуждены при этом летать на устаревших самолетах и испытывать нехватку горючего. Но разве фюреру есть до этого дело? Конечно же нет. Он только и делает, что ругает люфтваффе за то, что те не в силах в достаточной степени снабжать всем необходимым войска, запертые в Сталинградском котле…

Прислушиваясь к похожему на бред бормотанию рейхсмаршала, его адъютант вновь подумал, а не стоит ли ему подать заявление об отправке добровольцем на фронт. Все это было чересчур для нормального человека — как можно было выдержать все это ежедневное употребление наркотиков, подкрашивание губ, которым занимался Геринг, все бесконечные часы, бесплодно проведенные в этом громоздком мраморном мавзолее возле усыпальницы женщины, которая умерла уже целых десять лет тому назад?

Внезапно Геринг прекратил бормотать. Он посмотрел адъютанту прямо в глаза. Лицо толстяка внезапно ожило, став хитрым и умным.

— Ну как, фон Бюлов, сумели мы проводить его так, как надо, а?

— Да… да, господин рейхсмаршал, — заикаясь, пробормотал адъютант. Внезапное преображение Геринга застало его совершенно врасплох.

Геринг криво подмигнул адъютанту:

— Пусть этот чертов Гиммлер, со всеми своими бредовыми расовыми идеями, сам выбирается из этого дерьма. Посмотрим, что скажет фюрер, когда убедится, что у Гиммлера опять ничего не получилось. И тогда наш вождь поймет, что у него есть только один по-настоящему верный ему человек, на которого он может опереться, — Геринг. — Рейхсмаршал ткнул унизанными перстнями пальцами в свою широкую жирную грудь: — Тогда фюреру станет ясно видно, на кого он может в действительности положиться!

«Да, — подумал адъютант Геринга, — выходит, что лидеры нашей нации сражаются не только против врага, но и друг с другом. И теперь какое-то безвестное подразделение СС должно было пострадать из-за этого. Безумие, да и только!»

Глава десятая

Русский штурмовик летел на высоте леса. Он направлялся прямо на колонну «Вотана», рыская из стороны в сторону. Отблески неяркого зимнего солнца скользили по его вытянутому фюзеляжу. Этот единственный штурмовик застал эсэсовцев совершенно врасплох. Ведь до этого они проглядели все глаза, отыскивая на небе следы высоко летящих бомбардировщиков, которые должны были обрушить на них груз бомб. А этот штурмовик пролетел над степью на высоте не больше двадцати метров.