Прорыв (СИ)

Кокоулин А. А. Прорыв (начало)

"Ромашки" накрыло утром.

Семь тридцать две. Возможно, семь тридцать четыре. Четкой фиксации не было. Первая жертва - в семь тридцать пять.

Под тревожное моргание информаторов Камил, стиснув зубы, развернул аэровер. Из-под юбки воздушной подушки брызнули желтые листья.

Сволочи!

Дома проспекта, на мгновение застыв перед стартом, слились в убегающую за стекло гигантскую, зеркально-металлическую ленту. Быстрее! Быстрее!

Пискнул браслет на запястье. Камил шевельнул ладонью.

- Гриммар на линии.

- Слышал уже? - голос шефа был сух. - Можешь выехать?

- Выехал, - сказал Камил.

Над ним, на третьем высотном, скоростном эшелоне, предназначенном для чрезвычайных ситуаций, промчалась, посверкивая блистерами, двойка красно-синих реанимационных мобилей.

- Это хорошо, - сказал шеф. - Там сейчас Пильман и Курдюмов. Подъедет Жердинский. Магистрали заблокированы, транспорт в районе программно вырублен.

- "Психи"?

- Собрали под сотню. Готовим два крыла медкомплекса "Берег", свозить будем туда. Санатории "Солань" и "Барс" - на подстраховке.

Камил свернул с проспекта в проулок. Мелькнуло несколько фигурок, бредущих по тротуару. Чиркнула по колпаку кабины распоровшая синь осеннего неба звезда космического челнока. Ну да, сегодня как раз запуск.

Камил с содроганием подумал, что было бы, если б накрыло не "Ромашки", а космодром. Или терминалы. Сколько там...

Он оборвал себя. Кто ты? Сопля или безопасник?

- Наводящих определили?

- Почти, - отозвался шеф. - Трех железно, еще двух отследят завтра-послезавтра, локализуют местонахождение. Всплеск сильный, канал держится хорошо, так что быстро.

- Сколько... Скольких накрыло?

Шеф вздохнул.

- Случилось бы ночью, максимум - кошмары, тревожные состояния. Незначительный процент, конечно, получил бы свою дозу... А утром, между сном и бодрствованием... Знаешь, тут уже термин ввели - пограничная уязвимость... - он помолчал. - В общем, около семи тысяч.

Камил почувствовал, как твердеют желваки.

- Много.

- Много, - согласился шеф. - По подсчетам оцепления, тысяч пять из накрытия уже вышли. Что хорошо, паника гонит их из эпицентра. "Психи", как ты выразился, принимают. Шестеро выбросились из окон... пока шестеро. С остальными придется разбираться вам. Оборудование уже на месте, эвакуаторы, спас-модули. Четыре жилых комплекса на четыре отряда. Лови карту. Твою зону ответственности я пометил.

Браслет мигнул зеленым.

- Принял, - сказал Камил.

Он поднял аэровер на эшелон, огибая парк с фонтанами и детским городком. Сзади к нему пристроился патрульный катер.

- Вот еще что, - сказал шеф, помедлив. - Твоя Ирина... Я знаю, вы уже два года как расстались, и вас ничего не связывает...

- Уже ничего, - подтвердил Камил.

- Она переехала в "Ромашки" полгода назад.

- Учту. Отбой.

Аэровер нырнул вниз.

Широкий, необычно пустой желоб магистрали в полосах дорожной разметки уплыл вправо, открылись съезды стоянок, ограждения, крыши кое-как припаркованных аэротакси. На глазах у Камила черно-желтый, полосатый, как шмель, грейдер ковшом потеснил машины на тротуары, сбивая их вплотную друг к другу, вминая в стены домов. Лопнуло и осыпалось крошкой одно из кабинных стекол. За грейдером, перекрывая улицу, растянулась цепочка людей с прозрачными щитами и шоковыми дубинками в руках. Рядом, на яркой плитке небольшой площади застыли эвакуаторы, вытянутые, обтекаемо-овальные, похожие на оливкового цвета коконы. Поблескивали аварийные маячки. Шла погрузка. Поодаль, за ограждением, волновалась пестрая толпа то ли ждущих очереди на эвакуацию жителей, то ли тех, кто должен будет идти в поддержке за группами. В тени деревьев простынями были накрыты несколько тел.

Фургон с оборудованием для своей группы он заметил у вдрызг размолоченного павильона. У капота на пластиковом стульчике в окружении битого стекла и тряпок сидел, судя по комплекции, невозмутимый Пак и рассматривал в оптику этажи ближайшего комплекса. Что ж, похоже, будет весело.

Камил уже хотел посадить аэровер, как у борта возник человек в темно-синем комбинезоне "чрезвычайника" и скрестил руки, показывая, что здесь транспорт ставить нельзя. Пришлось снова подняться вверх. Свободных мест вокруг не было, под ковш грейдера не хотелось. Помедлив, Камил вернулся к магистрали и завел машину в зев подземной стоянки.

Едва он выбрался на улицу, звуки, отсекаемые до того колпаком аэровера, обрушились на него бурлящим потоком. Кто-то истошно кричал, рычал грейдер, скрежетал металл, трескался пластик, гудели компрессоры эвакуаторов, звонко стучало железо, множественным эхом отражаясь от стен, то наплывал, то отдалялся гул человеческих голосов, заикались информаторы, и над всем этим, перекрывая, звенел уверенный голос:

- Граждане! Сохраняйте спокойствие! Ситуация под контролем. Граждане...

Ноги сами ускорили шаг.

У оцепления он влетел в толпу. Здесь были и "психи", и техники, и патрульные с катера, зависшего на уровне второго этажа, и даже рвущийся в "Ромашки" житель. Оцепление никого не пускало.