Прорыв за край мира

Наша космологическая эпопея, если сравнивать ее с этапами познания окружающего мира вымышленными европианами, скорее, аналогична их открытиям Солнца по еле ощутимому свету, а также Юпитера и галилеевых спутников по движениям ледяного панциря. Это тоже прорыв за край мира, но не столь буквальный, как прокладка скважины через препятствие. Перед нами тоже своеобразный панцирь: эпоха рекомбинации, «сфера» реликтового излучения, по которой мы реконструируем более далекие горизонты. Наш сюжет еще не завершен, зато уже понятно, что осталось, понятно, как сделать последний шаг: увидеть следы гравитационных волн.

А возможен ли в будущем такой прорыв, когда перед нами разом откроются новые горизонты, словно и мы пробурили какой-то панцирь? История науки показывает, что зарекаться от новых прорывов не стоит. Сейчас мы не видим предпосылок, разве что суперструны, подобно паззлу, вдруг сложатся в отчетливую картину. Но, скорее всего, это будет что-то другое, более неожиданное. И это точно не будет прорывом в некое «внешнее» пространство — скорей во «внутреннее» или какое-то еще, для которого рано подбирать эпитет.

У космологии есть серьезный недостаток: она не зрелищна. Ни разу в ее длинной истории, продолжавшейся десятки лет, не было открывшейся панорамы, когда бы у очевидцев вырвалось неконтролируемое восклицание, подобное тому, каким челябинские мужики встретили метеорит. Может быть, отдельные ученые испытали потрясение, например, впервые увидев акустический пик на спектре угловых гармоник реликтового излучения. Тогда появилась громкая метафора «Лицо Бога» или «Улыбка Бога» — это по поводу карты реликта с неоднородностями нужной амплитуды. Но чтобы испытать при этом восторг и потрясение, надо много знать и заранее напрягать голову. Если же внезапно вывалить на неподготовленного человека квинтэссенцию нашей истории, пусть в виде короткого фильма с самыми раскомпьютерными эффектами, реакцией будет, скорее, ступор, чем потрясение, скорее, неприятие, чем восторг.

Это не значит, что всё безнадежно, что современная космология с ее панорамой останется достоянием лишь горстки яйцеголовых. Конечно, современная картина мира во всей ее красе доступна меньшинству. Но это меньшинство составляет многие миллионы. То же самое можно сказать про серьезную музыку, настоящую и сложную. Ее восприятие требует постоянных целенаправленных душевных усилий — усилий с разных сторон, как со стороны исполнителя, так и со стороны слушателя. Эти усилия достойно вознаграждаются.

Поэтому просьба к тем читателям, кто, словно выковыривая изюм, вычитывал из этой книги лишь эпизоды про европиан, вернуться и попытаться прочесть другие фрагменты. Это усилие окупится не с первой, так со второй или с третьей попытки пониманием того, что такое Вселенная и откуда она взялась вместе с бесконечным числом других, как похожих на нашу, так и совершенно немыслимых.

Благодарности

Автор благодарен многим людям, и прежде всего — научному редактору Валерию Рубакову. Отвечая на множество глупых вопросов автора по телефону и при встречах, прочитывая длинные тексты по нескольку раз и вылавливая в нем всевозможные неточности и «ляпы», он, безусловно, стал фактическим соавтором книги. Тем более, в книге присутствует его прямая речь — как от своего лица, так и от имени адвоката дьявола.

Книга сильно выиграла от прямой речи участников описываемых событий, создававших теорию инфляции: Владимира Лукаша, Алексея Старобинского, Вячеслава Муханова и Андрея Линде (перечисление в порядке появления в книге). Автор признателен им за данные интервью и кропотливую работу по доведению этих интервью до ума. Можно надеяться, что эти интервью станут вполне заметным вкладом в историю науки.

Автор благодарен Игорю Ткачёву за консультации по ряду конкретных вопросов, связанных с теорией инфляции. Особую признательность автор выражает Павлу Насельскому за комментарии по поводу проблем в вопросе детектирования гравитационных волн разными методами. Автор также благодарит за полезные дискуссии Олега Верходанова, Игоря Новикова, Андрея Дорошкевича, Дмитрия Компанейца, Павла Иванова, Елену Михееву.

Наконец, отдельную благодарность автор выражает Максиму Борисову, который вычитал книгу, привел ее в порядок, оформил и сверстал, а также Татьяне Васильевой, помогавшей Максиму.

Указатель имен

Айвазовский Иван

Альбрехт Андреас (Andreas Albrecht)

Альфер Ральф (Ralph Alfer)

Безруков Фёдор

Белинский Владимир

Бербидж Джеффри (Geoffrey Burbidge)

Бербидж Элеонор (Eleonor Burbidge)

Березин Виктор

Бернардис Паоло (Paolo Bernardis)

Богоявленский Олег

Бонди Герман (Hermann Bondi)

Борисов Максим

Браут Роберт (Robert Brout)

Бреан Друм

Брюсов Валерий

Васильева Татьяна

Верходанов Олег

Веряскин Александр

Виленкин Александр

Вилкинсон Дэвид (David Wilkinson)

Вильсон Роберт (Robert Wilson)