Прощай, Америка!

Когда в доме Джеймса Форда грохнул выстрел, а за ним, почти без паузы, второй, шериф Бредли вздрогнул и выругался. Он хотел позвонить это проклятому русскому, но тут дверь дома открылась, и на крыльцо вышел Лукаш с поднятыми на всякий случай руками. Левый рукав его рубахи был пропитан кровью, капли звонко падали на доски крыльца.

– Где Форд? – крикнул шериф, приставив ладони ко рту.

– Там! – ответил Лукаш, указав большим пальцем правой руки на дверь. – Я его, кажется, убил…

Русский корреспондент сел на верхнюю ступеньку крыльца и закрыл лицо руками. «Это тяжело, – подумал с сочувствием шериф, – убить человека в первый раз!»

Глава 5

До самого Вашингтона они доехали без проблем. Почти до самого Вашингтона и почти без проблем. Пару раз их останавливали на перекрестках американские полицейские и еще трижды – патрули миротворцев.

Ничего такого особо страшного на дорогах Лукаш не увидел. Не было ни потока беженцев, ни колонн военных машин и бронетехники. Мосты охранялись, дорожные развязки охранялись, несколько раз Лукаш видел вертолеты – американские, русские и, кажется, китайские. Однажды ему показалось, что он слышал стрельбу со стороны небольшого городка, но, когда торопливо заглушил радио, все уже прекратилось. Не исключено, что действительно показалось.

С Джонни они почти не разговаривали. Первый час поездки федерал болтал не переставая, даже не пытаясь справиться с возбуждением, но потом адреналин пошел на убыль, и настроение Джонни качнулось в другую сторону.

Оно и к лучшему, подумал тогда Лукаш. Он включил радио и пытался представить себе, что именно происходит сейчас в Америке. Получалось, что ничего особенного не происходит. Несколько раз зачитали обращение президента, потом шли сообщения из разных городов с общей интонацией – нужно сохранять спокойствие и не поддаваться на провокации. Похоже, радиостанции все-таки получили указания не раскачивать лодку.

Уже больше месяца среди иностранных журналистов ходили слухи о создании специальной комиссии по средствам массовой информации, которую успели окрестить комиссией по расследованию антиамериканской деятельности. Несколько газет и небольших теле– и радиокомпаний закрылось, но тут могли быть и совершенно объективные финансовые причины. Рекламодателей, например, на всех не хватает. Да и что рекламировать? Домов и машин с бытовой техникой никто… или почти никто не покупал, а продукты, медикаменты и одежду рекламировать не требовалось, тут бы хватило на всех…

Лукаш по поводу комитета попытался уточнить у Петровича, а оно тебе нужно, спросил в ответ Петрович, и Лукаш согласился – не нужно. Пусть покойники сами хоронят своих мертвецов. Или как-то так.

Нужно сохранять спокойствие, призывали радиодикторы, сохранять спокойствие правильно, говорили политические консультанты, спокойствие – залог светлого будущего, обещали психологи. Правильно делали, между прочим, сказал себе Лукаш. А с перепугу они делают правильно, под прицелом пистолета или по внутреннему убеждению – это пока не важно. Главное, чтобы добропорядочные обыватели не успели распробовать вкуса крови.

Ситуацию еще можно удержать в рамках до тех пор, пока средний обыватель не решил, что все дозволено. Или оправданно. Вот его, обывателя, властям и нужно держать крепко. И вести себя властям нужно спокойно, уверенно, рационально. И тогда все обойдется.

Вот в Бриджтауне бойни удалось избежать. Шериф взял телефон убитого Сэма, позвонил парням – в телефоне так и значилось «парни» – и посоветовал отваливать от города как можно дальше. Убили Джеймса Форда, сказал в телефон шериф. В ответ у него попросили – вежливо попросили, нужно отдать парням должное – вынести покойного на крыльцо. Это значило, что парни уже на расстоянии прямой видимости от дома. И, прекрасно понимал шериф, на дистанции прямого выстрела.

Труп генерала вытащили из дома, поставили, поддерживая с двух сторон, на ноги.

– Так нормально? – спросил шериф.

– Твою мать, – сказали по телефону.

– Я спрашиваю – так нормально? – повторил шериф. – Все видно? Он мертвый, сам затеял стрельбу и нарвался. Какие-то вопросы есть? Или пожелания? Мстить будете?

– Извини, шериф, все в порядке, – сказали по телефону. – Мстить никто не собирается. За это нам не платили, только за сопровождение. Мы уходим.

– Вот и ладно, – сказал шериф. – Там по дороге встретите Вилли, скажите, что лучше ему в город не возвращаться.

Лукашу перевязали руку и вкатили какой-то укол. Лукаш попытался предложить денег, но его послали. Джонни вышел из дома своими ногами, но держась рукой за голову. Сел на ступеньку возле Лукаша.

– Живой? – спросил Лукаш.

– Нет, мать твою, мертвый! – пробурчал Джонни. – Бродячий мертвец, мать его!

– Крови, смотрю, нет. Шишка, наверное?

– Зато какая… – Джонни посмотрел на мертвого генерала, лежащего неподалеку, и вздохнул. – Не помнишь, там, в объявлении на розыск, деньги только за живого? Или за мертвого тоже?

– Не помню, – сказал Лукаш. – Хочешь забрать туловище с собой?