Прощай, друг

Позже. Свет фонаря потускнел. Взобравшись на чемодан, Барран уцепился обеими руками за край вентиляционного отверстия, чтобы посмотреть, нет ли возможности выбраться из западни. Но отверстие узко, бетонная стена толста, решетка прочна. Медик с трудом соскакивает на пол Пропп тем временем обнаружил на бетонной стене у двери заштукатуренную полосу. Бритвой он выскребает в ней ложбинку. - Что надумал? - спрашивает Барран. - Одно я об электричестве знаю точно - что должны быть провода, - не отрываясь от работы, отвечает Пропп. Оба растерзаны, окровавлены, но спокойны. Они делают минимум движений - прежде всего экономят силы, но еще и знают, что рано или поздно в закупоренной комнатушке станет не хватать воздуха. - Ни замка, ни ключа, ни окна, ни денег в сейфе, зато проводов тьма!.. - злобно бурчит себе под нос Пропп. В этот миг лезвие его бритвы и в самом деле касается вмурованных в стену проводов. Короткое замыкание. Сноп искр, и бритва летит к потолку, а Пропп, пораженный током, обрушивается на пол. Барран бросается к нему, усаживает у стены, массирует ему плечи и затылок. Наконец легионер открывает глаза и еле слышно бормочет. - Дверь? - Нет. Оставив своего компаньона, медик садится у стены напротив. Немного позже. В комнатушке невыносимая жара. Фонарь освещает стены лишь до половины высоты, и воздух заметно оскудел. Оба узника сидят на прежних местах, только Барран снял изодранную рубашку. Легионер стаскивает свою руку, в которую ударило током, он прижимает к груди. Он оглядывает потолок, потом стены вокруг. - Видно, я кондиционер вырубил, - замечает он. - Что, что, а подгадить ты мастак, - беззлобно отзывается Барран. Долгие секунды они молчат, истекая потом. - Однажды в Индокитае я просидел восемнадцать часов в воронке, задумчиво произносит Пропп. - Полной воды! Помолчав, он добавляет. - Один. Барран слушает его не шевелясь, лицо его в крови. - Батарейки садятся, - замечает он.

***