Прощай генерал… прости!

Орлов правильно рассчитал, что без поддержки избирателей, без активной агитации со стороны представителей местной интеллигенции, без конкретной финансовой помощи бизнесменов и промышленников богатейшего края ему просто не обойтись. А примеры массового использования такого мощного оружия, как пиар, были у всех на виду и в пояснениях не нуждались. Просто требовались грамотные исполнители, включая обязательно и местные кадры. Чем команда немедленно и занялась.

Вот так однажды и обратил кто-то из окружения генерала — кажется, это был сослуживец Орлова, полковник Рейман, — внимание на экономиста-международника, превосходно владеющего иностранными языками и вынужденного заниматься преподаванием в обычной сельской школе. А после короткого собеседования между генералом и Катериной Пшеничной последняя и стала едва ли не самой ближайшей его помощницей.

Выборы, как известно, Орлов выиграл с блеском, что называется, по-чистому, оставив далеко позади всех своих соперников. И стоило эта победа ему немало. Другими словами — дорого. Ведь каждый спонсор, а таковых было, стараниями агитирующих за кандидатуру генерала, более чем достаточно, отныне считал себя вправе рассчитывать на ответную благодарность со стороны новоявленного губернатора. Долги, известно, необходимо отдавать в любом случае. А средства, добытые, ну, скажем так, не совсем честным путем и вложенные затем в твою избирательную кампанию, нуждаются в возвращении их законному хозяину в первую очередь. Не обязательно, разумеется, в тех же рублях или долларах, еще лучше можно отблагодарить и соответствующей экономической поддержкой. Снисходительным, а то и покровительственным отношением, например, к тем бесчинствам, которые творят бывшие уголовники, а ныне крупнейшие в крае, да и не только в нем, новейшие российские предприниматели, выкупая ими же обанкроченные государственные предприятия за бесценок, а практически захватывая их все теми же старыми, бандитскими методами. И ведь генерал не мог не знать или не догадываться, откуда взялись деньги на его «хождение во власть» — и первое, и, спустя четыре года, второе…

В первый срок от него ждали многого.

При его-то строптивом и непредсказуемом характере, да разве смогут ужиться с ним в одной берлоге другие медведи, чувствовавшие себя еще до его появления здесь подлинными хозяевами края? Ждали люди, но, кроме громких слов и обещаний, так ничего и не дождались. Губернатор твердо и решительно повсюду обещал навести порядок своей «железной», генеральской рукой. Грозил, стращал, но… все оставалось, как было прежде. Что, видимо, в первую очередь и устраивало его щедрых спонсоров.

Нет, конечно, случались и конфликты. Известен в городе случай, когда крупнейший местный уголовный авторитет Николай Бугаев — «Может статься, слышал о нем, Александр Борисович?» — «Ну а как же, конечно, слышал!», — тот, с которым у губернатора было заключено нечто вроде тайного союза (в смысле ты — мне, а я за это щедрой рукой — тебе), попробовал было однажды продиктовать Орлову свои условия. Так он потом с таким грохотом вылетел из губернаторского кабинета, будто им самим же из пушки и выстрелили. Многое болтают, преувеличивают, естественно, на то она и молва… А как все было на самом деле, про то разве что Катерина знает. Свидетельницей тому событию была. Но вот тут от нее ни одного лишнего слова не добьешься. Она четко для себя усвоила, о чем можно говорить в кругу родных, а о чем нельзя, поскольку здоровье дороже.

Интересный факт, отметил себе Турецкий. И порасспросить о нем надо будет адвоката Белкина, старик наверняка об этом слышал. Если, конечно, захочет вспомнить… В чем, однако, нет пока никакой уверенности.

— А что, Людмила Ивановна, из вашего рассказа следует то, что у Орлова с Бугаевым было нечто вроде дружбы? Тут, по-вашему, нет противоречий? Что на этот счет могла бы сказать Катерина Ивановна?

— То, о чем она посчитает нужным, Катя сама вам позже расскажет. Когда сможет вообще что-нибудь рассказывать.

— Ну хорошо; оставим, как говорится, на потом, а пока продолжим… Итак, подходил к концу первый срок губернаторства, а народ — что? Доволен был? Или не очень?

Выяснилось, что особо-то радоваться народу было не от чего. Правда, в крае, особенно в городе, попритихли бандиты, прижал их маленько губернатор. Правоохранители стали действовать посмелее. Честно пытаясь навести в крае «обещанный порядок», Орлов не жаловал руководителей любых уровней, которые не справлялись с поставленными перед ними задачами. Одни, видно, просто не могли, в силу ряда причин, и не только объективных, другие не хотели, поскольку, вполне возможно, были и сами завязаны в преступных деяниях, до сих пор сходивших им с рук. Ну, в общем, вроде движение какое-то происходило, но чтобы говорить о глобальных переменах, растиражированных в предвыборных речах генерала, этого, конечно, не было.