Прощай, Германия

— Ну, посуди сам, какие у нас могут быть проблемы, — теребил Эдика за рукав шинели молодой помощник машиниста. — У меня жена русская, у Яниса — хохлушка, в Стасис — наполовину татарин. Не прислала бы Москва тех провокаторов и чекистов, не было бы никаких столкновений и жертв. Возле телецентра в Вильнюсе погиб один человек и тот оказался почему-то лейтенантом КГБ переодетым в гражданку. Странно, не так ли? Вдруг неизвестно кто начал стрелять по демонстрациям, люди начали пропадать неизвестно куда. Неспокойно как-то от присутствия военных и тайной полиции. Зачем устраивать эти провокации? Они лишь озлобляют людей и отталкивают республику от России.

— Мы простые трудящиеся, нам главное чтоб была работа, а нас буржуазными националистами обзывают, — поддержал товарища сцепщик с простой русской фамилией Смирнов и нерусским именем Янис.

Эдуард слушал, кивал, поддерживал разговор байками и политическими анекдотами, а пролетарии предложили глотнуть самогонки местного приготовления. Выпили по паре рюмочек для укрепления дружбы. Благодаря их суете и стараниям, вагоны капитана Громобоева были быстро прицеплены к составу, следующему на Белоруссию. Остальным начальникам караулов столь удачно и быстро решить проблему отправки не удалось.

Белоруссию промчались за сутки, почти без остановок и ранним утром прибыли в Смоленск. Эдуард отправился искать коменданта, оставив за старшего сержанта Лысака.

— Повнимательнее, а то мало ли жулья на товарной станции. Подумают, вдруг, из Германии гуманитарку вывозим. Да не спать, оружие не потеряйте!

Эдуард поправил на боку кобуру с пистолетом и зашагал в сторону зданий. Отлучился капитан лишь на пятнадцать минут, столько он затратил на то чтобы поставить отметку о прибытии и убытии, воротился обратно, а вагонов уже след простыл, и лишь вдали виднелся огонь хвостового вагона. Поезд неспешно катил на восток.

— Куда угнали вагоны, что тут стояли? — спросил он у стрелочницы.

— Да на следующий перегон отправили. Тебе куда надо ехать? Какая конечная станция? — спросила капитана дородная женщина в железнодорожной форменной рабочей куртке.

— На Ржев.

— Садись на автобус и кати на выезд из города.

Женщина назвала сортировочный полустанок, где формируются составы в том направлении.

— Я бы и на такси сел, были бы деньги, — махнул рукой с досадой Эдуард. — Да у меня нет ни рубля, ни копейки. Я из Германии еду.

— Была бы лошадь, одолжила бы. А так, ничем помочь не могу, — хохотнула женщина. — Топай по шпалам, никуда твои вагоны не денутся, догонишь. Тут километров семь-восемь.

И Громобоев пошёл в указанном направлении. Сначала быстро, почти бегом, взмок, запыхался, сбавил ход. Впереди время от времени маячили преследуемые вагоны, поезд часто останавливался на стрелках, сортировался, сцеплялся, расцеплялся, поэтому не пропадал из поля зрения, а встречные сцепщики и стрелочники, подсказывали по какой из веток ему идти далее. Через три часа он нагнал свой эшелон. У караульной теплушки метался перепуганный сержант.

— Товарищ капитан, мы уж и не чаяли вас найти. Как быть дальше не знаем, то ли бечь на станцию, то ли отцепляться от состава. Мы же без накладных на груз, без денег, и вообще пропадём без вас. Дезертирами быть не хочется, как назад-то в полк без документов смогли бы вернуться?

Капитан хмуро нечто пробурчал одобрительное действиям состава караула, ругнул железнодорожников за суету, что быстро отправили вагоны, хотя сам был не прав, зачем попёрся ставить печать в комендатуру. Теперь ни шагу в сторону, надо сами найдут, придут и отметят.

Вскоре поезд дернул вагоны, караульные быстро забрались в вагон, а Эдик снял шинель, сапоги и растянулся в блаженстве на нарах. Ох, и устал же он за день скакать по путям…

Ночью эшелон прибыл в Ржев, тепловоз сразу отцепился и укатил прочь. Маневровым локомотивом вагоны загнали в тупик на каком-то полустанке и наступила тишина, только было слышно, как потрескивают и поскрипывают на морозе ветки и деревья. На рассвете вокруг теплушки началась суета. Эдик продрал глаза и шумнул на караульного.

— Пикоткин! В чём дело? Что за гам? Почему посторонние возле вагона?

— Это не посторонние, товарищ капитан! Это бабы пришли за продуктами.

— Мы разве международная гуманитарная организация? Самим жрать нечего, — буркнул Громобоев. — Гони всех прочь.

Какая-то бойкая женщина выругалась и громко крикнула.

— Больно грозный ты командир! Мы же не за даром, не побираемся, а за деньги покупаем!

Оказалось, предприимчивый солдат уже продал две металлических пятикилограммовых банки топлёного свиного жира.

— Я же говорил, что жир надо брать на складе, а вы сомневались, товарищ капитан. Мы на вырученные деньги сейчас хлеб купим в местном сельпо и продукты. Давайте я мигом сбегаю, пока нет паровоза, эти тётки сказывали, что магазин где-то рядом.