Прощай, мое мужество

Как-то сразу появилась городская больница, построенная в виде обратной буквы "Г". Короткое крыло этого здания было обращено торцом прямо на нас. Внизу всё казалось мирным да спокойным и отсутствовали даже слабые признаки насильственного захвата данного лечебного заведения. Лично мне были отлично видены как сам торец короткого крыла здания, так и внутренний фасад длинного основного корпуса больницы.

Наш борт ещё не поравнялся с этим зданием, которое оставалось заметно правее меня, как снизу раздалась резкая и внезапная стрельба. Опять же на всякий случай я откинул металлическую планку, после чего упёр приклад пулемета в свое плечо и уверенно взялся за рукоятку. Из-за моей спины пытался выглянуть вниз комбат Маркусин.

- Ну что там? - послышался сзади голос доктора.

Я хотел было перевести взгляд вниз, как прямо напротив нас в черном проеме чердачного окна появились сверкающие огоньки, будто бы там работала мощная электросварка.

- "ДШК!" - мгновенно мелькнула мысль, но руки уже сами развернули ствол пулемета чуть влево на упреждение, а палец самопроизвольно нажал на курок.

Мой пулемет выстреливал одну за другой короткие очереди. Вражеский ДШК также долбил по нам очередями, отчего три ослепительно ярких огненных раструба у его дульного тормоза казались мне убивающе вечными. Расстояние между нами составляло каких-то сто метров и подбить наш вертолет с такой удачной позиции, да еще из ДШК, было делом нехитрым и простым до ужаса. Я же находился на летящем Ми-8 и пулемет мой не имел специального авиационного прицела. При таких условиях попасть из моего ПКМ в перемещающуюся мишень было очень трудно, если не невозможно.

Поэтому мне только и оставалось в отчаяньи брать небольшое упреждение влево и, совершая пулемётным дулом небольшие круговые движения для веерообразного разлета пуль, выстреливать очередь за очередью в этот сверкающий бешенными огоньками крупнокалиберный пулемет противника.

Внезапно ДШК умолк и я, никак не веря своим глазам, резко оторвался от своего пулеметного прицела и сразу же посмотрел на пустые гнезда пулеметной ленты, свисающей слева из ствольной коробки. За эти несколько минут отчаянной перестрелки мной было израсходовано чуть больше половины ленты. Но расслабляться оказалось слишком рано…

- На телевышке - снайпер. По нам долбит. - раздался над ухом оглушающий вопль комбата.

"Бля"- только и успел автоматически подумать я, но глаза уже привычно выискивали новую и опасную цель. Позади и слева больничного корпуса стояла ажурная телевизионная мачта с установленными на ней тарелками-ретрансляторами. Эти вогнутые металлические чаши были мне хорошо видны и притом сбоку. Две верхние тарелки, направленные в противоположные стороны, оказались "чистыми". С нашего борта четко просматривался профиль этих ретрансляторов. Между двумя другими, расположенными где-то на половине высоты вышки, находилось что-то темное.

Взяв такое же упреждение я стал поливать из пулемета подозрительную цель, пока в ленте не закончились патроны. Сухо щелкнул пустой затвор и я быстро поднял крышку ствольной коробки и взял у пулеметчика новую ленту. Пока я заряжал пулемет и телевышка и сама больница сместились влево под хвост вертолета, отчего они выпали из сектора обстрела пулемета.

Ближайшие пять минут мы с особым напряжением вслушивались: не влупят ли нам боевики очередь вдогонку и поймает ли эти пули своим корпусом наш вертолет.

- Охуеть! - с дикой радостью выдохнул я, разогнувшись от пулемета.

Теперь мы отлетели на достаточно большое расстояние и можно было передохнуть. Из пулемета свисала новая лента. На полу лежали пустые фрагменты отстрелянной ленты и пустые гильзы, которые перекатывались в разные стороны в зависимости от крена вертушки.

Из проема кабины вертолетчиков на меня с такой же радостной миной на лице посмотрел комбат:

- Молодец. Еще чуть-чуть и нам бы пришел пиздец.

- Да тут все-равно падать невысоко. - пошутил справа доктор. - Мы бы недолго мучались.

- Ага. Какая разница - в воздухе взорваться или на земле. - поддакнул ему борттехник.

- С земли спрашивают - кто отдал приказ стрелять. - повернувшись к нам, прокричал вдруг правый пилот.

От такого неожиданного поворота событий я даже замер. Ведь не всякое начальство может грамотно оценить правомерность открытия огня в некоторых ситуациях.

- Они что, там на земле совсем ебанулись? - Взвившись, проорал комбат в открытую дверь летчиков. - Передай, что были сами обстреляны с чердака больницы и с телевышки. Тут по нам в упор ебашат, а мы будем у них разрешение на стрельбу спрашивать.

- Уже доложили. - ответил правый вертолетчик.

- Если что, приказ открыть огонь дал я! - продолжал храбриться и материться Маркусин.