Прощай, молодость!

Хокк торопливо шагал за Шнырком и вертел головой, стараясь запомнить дорогу. Если бы он мог прямо сейчас отделаться от назойливого спецагента и рвануть к той лестнице, которая должна привести к отделу кадров! Или лучше сначала обратиться в юридический отдел? А может, разумнее всего, пробиваться на самый верх, к директору, к шефу, к боссу – как тут величают главного управляющего? Если удастся с ним договориться, тогда ни с юридическим, ни с отделом кадров, проблем не будет… И почему он не догадался дубинкой запастись? Долбанул бы сейчас этого рогатого дубинкой по темечку, откатил в сторонку и занялся своими делами!

Задумавшись, адвокат едва не проскочил мимо двери, украшенной табличкой с надписью на неизвестном Хокку языке и графическим изображением, понятным во всех мирах.

– Стой! – он резко затормозил и вырвал рукав из цепких пальцев Шнырка. – Погоди минуту. Мне туда нужно, – Реджинальд мотнул головой в сторону двери. – Ненадолго.

– Скрутило? – понимающе кивнул Шнырок. – Это от пива. Говорят, на этой вашей Сельне на редкость поганое пиво.

– Это точно, пиво дрянь! – Хокк вообще не любил пиво, поэтому обругал напиток, который уважало большинство населения Сельны, искренне и с легким сердцем. – Подожди меня здесь.

Реджинальд шмыгнул за дверь и огляделся. Очень хорошо! Прямо перед ним, сияет солнышком окно, достаточно большое, чтобы выбраться… правда, надо еще разобраться, куда это окошко выходит. Жаль, высоковато оно, ничего, кроме неба и солнца не видно. Зато умывальник расположен очень удобно, и если на него залезть…

Еще несколько дней назад, до омоложения, Реджинальду и в голову не пришло бы проделывать подобные гимнастические фокусы. А сейчас: раз-два – одна рука уперлась в стену, другая ухватилась за кран. Три-четыре – правая нога взметнулась вверх, а левая оттолкнулась от пола. И вот, пожалуйста, адвокат Реджинальд Хокк уже балансирует на узком краю раковины и любуется прекрасной клумбой, которая разбита под самым окном. И цветочки, похоже, вполне подходящие: никаких шипов-колючек не видно, просто мягкий пестрый коврик. Прыгай, в свое удовольствие, и не задумывайся!

Хокк легко повернул ручку, распахнул створку и едва не свалился с умывальника. Вместо пути к свободе, прямо перед ним была глухая серая стена. Адвокат осторожно протянул руку и коснулся пальцем холодного, чуть сыроватого камня.

– Не может быть! – он закрыл окно и растерянно уставился на уютный внутренний дворик.

Крупная серебристая птица с алым хохолком, широко раскинув крылья, спланировала на клумбу, постояла несколько секунд, покачиваясь на длинных ногах, и зашагала прямо по цветочкам. Время от времени, она наклоняла голову и склевывала что-то с пестрого цветочного ковра. Реджинальд торопливо дернул на себя створку и снова уткнулся в серую стену. Захлопнул окно, и серебристая птица, словно услышав странный непривычный звук, быстро подняла голову и оглянулась.

– Но это же не картинка, – Хокк ткнул дрожащим пальцем в птицу. – Она живая и я ее вижу. Она настоящая! – Реджинальд приоткрыл окно и убедился, что стена никуда не исчезла. Слегка поскреб камень ногтем и, неизвестно кому, пожаловался: – И стенка, тоже настоящая!

– Ты чего так долго? – Шнырок, старательно зажмурив глаза, вошел в туалет.

Хокк дернулся, взмахнул руками, заскользил и свалился с раковины. От удара об пол, дыхание перехватило, и Реджинальд издал неопределенный звук, что-то среднее между хрюканьем и хэканьем.

– Да ты не смущайся, я не смотрю, – по-своему, понял его Шнырок. – Я просто таблеточку тебе хотел предложить. Если с желудком проблемы.

– Спасибо, проблем нет, – все еще сдавленным голосом ответил адвокат. – Я уже все, только руки помыть хотел. – Он потянулся к крану и замер, не зная, что делать дальше. Блестящий металлический столбик, закрепленный на правом краю раковины, на кран никак не походил, и каким образом из него можно добыть воду, Реджинальд представления не имел.

– Что, опять кран барахлит? – Шнырок открыл глаза и тоже подошел к раковине. – Понаставили новомодных, а они все время, то текут, то засоряются… – он стукнул по столбику и из того неожиданно вырвался фонтанчик воды.

Хокк машинально сунул ладони под воду, потер одну о другую, а потом сделал то, чего не позволял себе более шестидесяти лет – вытер мокрые руки о собственные брюки.

– Бесы из хозяйственного отдела совсем обнаглели, – жизнерадостно сообщил Шнырок и снова стукнул по столбику. Фонтанчик громко булькнул и опал. – Ясно ведь, если хочешь, чтобы порядок был, то следить надо постоянно. А они никак не хотят работать! Их бы с тачкой, да на стройплощадку… ладно, пошли дальше, что ли?

Он, уже привычно, цапнул Хокка за плечо и потащил за собой.

Уютным местечком, где можно было поговорить без помех, был, разумеется, бар Дымка.

Хокк неуверенно остановился на пороге. Хорошо освещена была только барная стойка, остальное же помещение утопало в сумерках и сигаретном дыму. Небольшие красные фонарики, закрепленные над столиками, не столько освещали их, сколько обозначали посадочные места.