Прощай, невинность!

— Я еще несколько недель назад хотел повидать мисс О'Нил, но у меня сейчас большая практика, я был постоянно занят. Я надеялся соблазнить мисс Софи прогулкой по Центральному парку сегодня, но она ждала вас, так что ничего не вышло.

Мгновение-другое Эдвард молчал, потом усмехнулся, продемонстрировав сверкающие белые зубы.

— Но возможно, мисс О'Нил будет свободна завтра? — предположил он. …

Софи замерла, не веря собственным ушам.

Генри, сдвинув брови, серьезно посмотрел на Эдварда, который теперь улыбался вполне благодушно, и быстро повернулся к Софи.

— Вы свободны завтра, мисс О'Нил?

— Я… — Софи пришла в полное замешательство. Ей не слишком понравилось вмешательство Эдварда. Завтра утром у нее занятия в Академии, а потом она намеревалась вернуться к новому портрету Эдварда. — Я собиралась немного поработать, — сказала она наконец.

— Уверен, вы сумеете найти часок для Генри, — ласково воскликнул Эдвард.

Софи недоуменно уставилась на него. Генри с тревогой ждал ответа. Софи, опомнившись, улыбнулась:

— Может быть, попозже, днем… ну, скажем, в четыре часа?

— О, это будет просто замечательно! — вскричал обрадованный Генри.

Софи переводила взгляд с адвоката на Эдварда. Эдвард наблюдал за ней и Генри. Его губы странно кривились. Софи затрепетала — ей вдруг пришла в голову ужасная мысль, а с нею и боль.

Эдвард хочет отвязаться от нее. Спихнуть другому мужчине. И даже если его планы относительно Софи с самого начала были бесчестны, это все равно жестоко… и больно.

— У меня есть кое-какие новости, Софи, — негромко сказал Эдвард.

Софи резко повернулась к нему.

— Жак Дюран-Ру согласился посмотреть ваши работы. Он предпочитает встречи по утрам. Если он зайдет завтра, сможете показать ему ваши картины?

У Софи перехватило дыхание. Нервы ее натянулись. Ну конечно же, она пропустит ради этого занятия.

— Да, — прошептала она.

Эдвард кивнул и обернулся к Генри:

— К Софи зайдет один из самых известных торговцев картинами. Если он купит какие-то из ее работ, это будет немалой победой.

— Да, понимаю, — кивнул потрясенный Мартен. И тут Софи заговорила, тщательно выбирая слова:

— Видите ли, Генри, я намерена со временем стать профессиональной художницей и жить продажей своих работ. — Она заметила брошенный на нее мрачный взгляд Эдварда, но не обратила на это внимания. Если Генри и в самом деле явился поухаживать за ней, подобная эксцентричность быстро заставит его сбежать. — Я, конечно, буду жить в Париже, в обществе других свободных художников.

Генри окончательно онемел.

Эдвард что-то пробурчал под нос, безусловно, он понял игру Софи. И вмешался:

— Но разумеется, так будет лишь в том случае, если не появится какой-нибудь интересный джентльмен и не поведет вас к алтарю.

Софи почувствовала, что краснеет. Раны ее кровоточили. Она думала: «Но ведь это будешь не ты, Эдвард, верно?»

— Не думаю, чтобы подобное произошло, мистер Деланца.

Он приподнял брови.

— Что ж, может и не произойти, если вы будете пугать своих поклонников такими странными идеями.

Румянец на щеках Софи стал ярче. Она не смогла найти подходящего ответа.

Генри встал, взгляд его перебегал с Эдварда на Софи. Он откашлялся:

— Мне, похоже, пора…

Эдвард тоже встал.

— Зачем так спешить, Генри?

Софи поднялась.

— Но мы должны начинать работу, Эдвард.

Он не обратил внимания на ее слова.

— Может быть, вам бы хотелось взглянуть на картины Софи, прежде чем вы уйдете?

Девушка задохнулась от изумления.

Генри, не менее изумленный, оторопело уставился на Эдварда.

— Да, знаете, мне бы очень хотелось… — Он повернулся к Софи, явно загоревшись идеей. — Мисс О'Нил, если вы не возражаете, мне бы очень хотелось посмотреть ваши работы… Вы ведь так любите свое дело.

Софи ничего не оставалось, как согласиться. Если бы она отказала Генри сейчас, он справедливо посчитал бы это верхом грубости, тем более что адвокат знал — Эдвард посвящен в дела Софи. Но в эту минуту она была готова убить Эдварда — за все сразу.

По выражению лица Генри Софи сразу поняла, что он впал в полное замешательство. Откашлявшись, он повернулся к Софи и выдавил:

— Вы по-настоящему талантливы, мисс О'Нил.

Софи знала, что Генри лжет, что он ничего не понял в ее работах, не смог их почувствовать и совсем не был ими восхищен. Но все же она улыбнулась:

— Благодарю вас.

— Я, конечно, всего лишь любитель, не знаток… — Он снова откашлялся. — Но мне приходилось видеть нечто подобное прежде. Так работают итальянцы, да?

— Импрессионисты — французы, — мягко поправила Софи.

— О да, вы очень на них похожи, — заверил ее Генри. Он был чрезвычайно сконфужен и мечтал только об одном — поскорее уйти. — Думаю, мне пора. Значит, завтра, в четыре?

Софи кивнула, провожая Генри к выходу из мастерской.

— Я сейчас вернусь, — бросила она Эдварду, который лишь молча кивнул в ответ.

Софи дошла с Мартеном до парадной двери. Когда юноша ушел, Софи отправилась обратно в мастерскую. Войдя туда, она набросилась на Эдварда:

— Что вы тут вытворяли?!

Эдвард изобразил невинную улыбку:

— Простите?..