Прощай, предатель! (СИ)

— Даш, не дури, — взволнованно требует он. — Я не знаю все обстоятельств, но вижу, что моя мать перешла все границы с тобой. Сам не ожидал от нее такой выходки! Но я тебе обещаю, что с сегодняшнего дня больше не позволю никому вмешиваться в нашу жизнь. Серьезно! Даже ей.

— Ух ты, какая жертва с твоей стороны, — усмехаюсь я горько. — Какая жалость, что теперь она совершенно без надобности! Меня больше не касается присутствие твоей матери в доме, Влад. Потому что я туда не вернусь. Ни за что.

— Маленькая моя, послушай, только послушай, — настойчиво шепчет в трубку любимый и ненавистный князевский голос, полный нежности и неприкрытого беспокойства, — ты же не справишься одна. Ну признайся себе в этом честно! И подумай о нашем сыне... Он не должен страдать из-за наших ссор! Терпеть плохие условия, нестабильность. Скажи мне, где ты сейчас находишься, и я немедленно вас заберу...

— Не заберешь, — прерываю его коротко. — И никогда больше не называй меня маленькой. У меня есть надежная опытная няня для Васи и жилье. Уж как-нибудь справлюсь.

— А ты не забыла, кто его отец? Ты не можешь вот так запросто сына от меня оторвать, Даш!

— Не переживай, это временно, — я изо всех сил стараюсь говорить рассудительно и без эмоций, хотя внутри всe так и дрожит от нервного перенапряжения. — После развода мы с тобой договоримся о справедливом распределении родительских обязанностей. Так что давай пока будем считать, что я уехала отдохнуть в декретный отпуск подальше от тебя и твоей мамочки.

Чувствую, как муж начинает звереть.

— Без денег и документов?! Не будь дурой!

— Об этом не беспокойся, всe у меня с собой.

— Не по-о-онял, — тянет он опасным тоном. — Что за...

— А тебе и не надо понимать, Влад, — чеканю псевдоуверенно, не давая ему опомниться и сообразить, что я утащила наш домашний сейф. — Просто прими факт, что ты для меня больше не муж. Ты — слепой самообманщик. Такой же, как другие любители сходить налево, пока их жены мучаются в декрете, а потом винить в кризисе кого угодно, только не себя. Поэтому я не хочу больше ни видеть тебя, ни слышать. Разве что в здании суда, когда подам на развод. Не пиши и не звони, пожалуйста, очень тебя прошу. Всe равно телефон я пока отключу. Мне свобода нужна, Влад! Я от тебя устала.

В трубке слышно, как у Князева сбивается дыхание, как будто его с размаху ударили в живот. И мое глупое женское сердце предательски сжимается от этой его болезненной реакции раненого зверя.

Глупая, глупая Даша...

Нельзя его жалеть. Он — предатель! Стоит ли ждать, когда он найдет себе новую красотку в очередную минуту слабости, и воспользуется твоей наивностью?

— Даш, прости! — шепчет Князев, шумно сглотнув в трубке, словно в приступе неконтролируемой паники, и взахлеб повторяет: — Прости меня, Дашка... пусть я сволочь эгоистичная, но люблю же тебя! Ты даже не представляешь, как сильно. Люто люблю... Дашка... девочка моя...

— Извинения не принимаются, — отвечаю я сдавленно. А потом добавляю еле слышным шепотом, скорее для себя, чем для него, чтобы сжечь все мосты: — Прощай... предатель.

И бросаю трубку.

Глубоко вздыхаю, чувствуя энергию внутренней решимости. Как будто сбросила с плеч тяжелый груз, что давил на меня все эти ужасные дни. Затем окидываю взглядом не приветливый пасмурный пейзаж за окном и коротко говорю таксисту:

— Поехали.

— Куда?

— В Гадюкино. Это возле областного райцентра.

Бабушка Люся ободряюще смотрит на меня и поправляет пеленку на переносной люльке моего малыша, чтоб ему не дуло.

Вместе с ней я справлюсь. Обустроюсь, встану на учет в сельскую поликлинику и попробую работать на удаленке. Потом подам на развод и обеспечу ребенка всем, что ему причитается от отца по закону... после чего забуду его, как страшный сон. Пришло время взять свою судьбу в собственные руки!

И выяснить, на что способна «нежная фиалка» Даша в маленькой тихой деревне Гадюкино.

Конец первой части