Прощай, прощай, черный дрозд!

— Сначала я убью его. Даже если вы парализуете меня, я успею перерезать ему глотку. Вы знаете это, иначе уже выстрелили бы. Если хотите, чтобы он остался жив, отойдите. Назад!

— Если вы убьете его, я убью вас. Тревор, вы хотите умереть сегодня?

— А вы хотите, чтобы умер он? — Уиттьер схватил Дикса за волосы и слегка покачал его голову из стороны в сторону. Чад застонал. — Если вы сейчас же очистите помещение, я готов начать переговоры.

— Вы насмотрелись старых фильмов. Думаете, я стану торговаться с вами из-за какого-то штатского, который, судя по его виду, все равно не жилец? Очнитесь, Трев! — Она широко улыбнулась, блеснув белыми зубами. — У меня перед глазами стоят две женщины, которых вы убили. Руки чешутся прикончить вас. Валяйте, зарежьте его.

— Не блефуйте. Вы что, дураком меня считаете?

— Да, считаю. Вы сидите на полу и пытаетесь торговаться со мной. Но у вас в руке нож, а у меня вот эта маленькая штучка. Знаете, что она делает с людьми, если включена на полную мощность? Это не слишком приятно. Однако беседа начинает меня утомлять. Если хотите умереть из-за какой-то игрушечной машинки, ваше дело.

— Вы понятия не имеете о том, что это за машинка! Уберите своих людей. Я знаю, они стоят в коридоре. Уберите их, и мы потолкуем. Уверяю вас, дело того стоит.

— Вы имеете в виду бриллианты? — Ева презрительно фыркнула. — О боже, вы и в самом деле дурак. Я вас переоценила. Они уже у меня, Тревор. Это была наживка. Я забросила удочку, а вы клюнули. Уловка сработала. Тревор, это всего-навсего старая игрушка. Она пуста. Вы попались.

— Вы лжете! — гневно крикнул потрясенный Уиттьер.

Когда он повернулся к ярко-желтому бульдозеру, слегка опустив руку с ножом, Ева всадила струю в его правое плечо. Руку Тревора свело судорогой, и нож выпал из его ослабевших пальцев.

Двумя шагами преодолев разделявшее их расстояние, Ева прижала дуло к горлу Уиттьера:

— Ты прав, подонок. Я солгала.

К счастью, он не потерял сознания. Ева перевернула Уиттьера на живот, заломила руки за спину и надела наручники. Это доставило ей мрачное удовлетворение.

— Подозреваемый задержан. Фельдшеров сюда! Про бриллианты она солгала, но две женщины действительно стояли у нее перед глазами.

— Андреа Джекобс, — прошептала она ему на ухо. — Тина Кобб. Думай о них, дерьмо. Думай о них до конца своей жалкой жизни.

— Это мое! Мое! Отдайте то, что принадлежит мне!

— Они могли бы сказать то же самое. Только ты говоришь про бриллианты, а они потребовали бы вернуть им жизнь. Чувствуешь разницу? Вы имеете право хранить молчание… — начала она, снова перевернув Тревора на спину, чтобы видеть его лицо. — Предпочитаете воспользоваться своими правами?

— Я требую адвоката.

— Я в этом не сомневалась. — Ева обернулась и по смотрела на фельдшеров, которые клали Дикса на но силки. — Как он?

— Жить будет.

— Хорошая новость, Трев. На этот раз не убийство, а только покушение на него. Но разница невелика. Двух убийств первой степени вполне достаточно. Что такое несколько лет по сравнению с двумя пожизненными сроками?

— Вы ничего не сможете доказать! Она наклонилась ближе:

— Смогу. Тебя взяли сразу с двумя орудиями убийства. Большое спасибо за то, что сегодня ты захватил с собой и то и другое.

Тревор бросил взгляд на Пибоди, которая укладывала в пакет складную палку. Ева усмехнулась и, положив руку на бульдозер, начала катать его взад и вперед.

— Ты уверен, что они там? Все эти блестящие камушки? Вот будет смеху, если дед подшутил над тобой! Может быть, это всего-навсего детская игрушка. Тогда все, что ты сделал, пойдет коту под хвост. Просидишь в тюрьме до конца жизни, а за что? За мираж. Ты когда-нибудь думал об этом?

— Они там! И они мои!

— Это вопрос спорный, правда? — Она лениво подергала рычаг, поднимавший и опускавший отвал. — Алекс Крю поступил слишком безрассудно, отдав такую вещь ребенку. В этом ты похож на него.

— Идея была блестящая! — «В Нью-Йорке много хороших адвокатов, — лихорадочно думал Тревор. — И отец наймет для меня самого лучшего». — Разве они не исполнили то, что велел дед? Хранили игрушку даже после его смерти.

— Тут ты прав. А сказать тебе, в чем ты был не прав? Ты с самого начала совершил большую ошибку, Тревор. Твой дед не допустил бы такого ляпсуса. Он бы знал, что Саманта Гэннон оставила присматривать за домом подругу. Бриллианты выскользнули у тебя из пальцев в тот момент, когда ты перерезал горло Андреа Джекобс. А на самом деле еще раньше. Кроме того, ты убил Тину Кобб на стройплощадке своего отца.

Лицо Тревора посерело, и это доставило Еве удовольствие. Небольшое, конечно, но все же…

— Тут ты тоже дал маху. Тебе нужно было немного подумать. Например, отвезти ее в Нью-Джерси. Устроил бы романтический пикник в роще, выпытал у нее все, что нужно, потом убил и зарыл бы. — Ева пожала плечами. — Но ты об этом не подумал.

— Вы не пришьете мне это убийство! Никто не видел… — Он осекся.