Прощай родной мир (СИ)

С трудом протерев глаза, встаю с дивана. Был я уже в своей гостиной, а прямо у меня на коленях сопела Химари. В голове всё ещё были остатки странного сна, но, как почти любой другой сон, он забылся спустя пару секунд, оставляя лишь какую-то хмарь.

— Почему это красавица? Перед вами сидит самый настоящий красавец, — с наигранным возмущением спросил у неё.

— А ты такой эгоцентрист, — раздался голос Кати, что сидела с Машей за одним столом. — Мы про Химари говорим. Вот она красавица.

Я этак оценивающе посмотрел на кошечку, после чего обнял её и сказал девушкам.

— Не отдам. Моя.

— Твоя, твоя. Мы её сами не прокормим.

Стоило её словам прозвучать, как раздалось урчание в моём животе.

— Будешь бутерброды? — спросила Катя.

— Конечно. Сейчас готов кобылу съесть, — отвечаю им, когда подходил и садился за стол.

Девушки странно на меня посмотрели, но принялись резать мне бутерброды. Два моих чернорабочих. Ха-ха-ха. Это должен был быть смех злодея, но мне лень.

— Я чувствую, что у тебя в голове присутствуют непозволительные мыс… Ай! — Маша вскрикнула, порезав свой палец и принялась на него дуть. — Больно… — прошипела она.

Я же либо до конца не проснулся, либо просто вспомнил, как мне мама в детстве делала, когда я резал палец. Что же я сделал? Засунул его в рот, попутно слизав кровь.

На меня посмотрели две увеличившихся пары глаз.

— Что? Мне мама так делала и боль быстро проходила, — пояснил на их выпученные глаза.

— И-и вправду боль прошла, — Маша запнулась и пошла в наступление. — Но это же не гигиенично!

— Верно, — кивнул ей.

— Тогда почему так делают? Можно заразиться чем-то. Я уж про тебя и Химари не говорю, — она махнула в нашу сторону ручкой.

— Это меньшее из зол, когда ребёнок поранился, и он всеми силами пытается уменьшить боль. Лезет грязными руками, старается рефлекторно надавить на порез чем под руку попало. Пока ты успеешь принести бинты и перекись, то уже сам ребёнок занесёт в рану нечто хуже.

— Только если смотреть на это под таким углом, — с сомнением сказала Маша. — И почему ты сделал так со мной?! Я не ребёнок!

— Ребёнок, — ответила Катя.

— Ребёнок, — ответил я.

— Да вы!.. Да вы! — возмущению Маши не было предела, но Катя заткнула ей рот только что сделанным ей бутербродом. — Так и быть останусь с вами. Пропадёте ведь без меня.

Мы все вместе рассмеялись, но тут у меня просто появилось в голове одно знание, к которому у меня появился вопрос.

— Маш, а, Маш? Ответить мне, зачем тебе надевать чёрные трусики и жёлтый лифчик?

— Из-за тебя поднялась рано, и пришлось одевать из того, что первым попалось под руку.

— Ты совсем без нижнего белья спишь?

— Без него, но в пижаме.

— Виталь, а, Виталь? Ответь мне, откуда ты знаешь, что одето на моей сестре? — Катя очень схоже спародировала меня, заставив меня с Машей застыть.

— Просто узнал…

Девушки странно переглянулись, и в течение получаса я узнавал о себе много нового…

***

— Ха-ха-ха, смешно, — наигранно рассмеялся, после чего скептически посмотрел на девушек. — Так издеваться над мозгом только проснувшегося человека.

— Вампира, — злобно буркнула Маша, обиженно смотря в сторону.

— Который должен был умереть, как только его коснулись солнечные лучи, а я вполне себе нежусь в свете утреннего рассвета и не горю желанием становиться кучкой пепла, — вес моего скептического взгляда стал ещё больше.

— Процесс обращения не всегда происходит быстро. Адаптация тела, перестройка души, изменение психики и получения некоторых инстинктов, необходимых для существования вампира, — как по учебнику перечислила Катя.

— Ты говоришь так, словно знаешь об этом из первых рук, — осторожно пошутил, но даже не увидел намёка на улыбку у девушек.

— Из самого, что ни на есть первоисточника, — ответила Катя, не изменившись в лице.

— Ещё скажи, что у самого Графа Дракулы это узнала, — я фыркнул и почесал за ушком у лежащей на моих коленях Химари.

— Тётя Дракула и рассказывала, — с серьёзной моськой ответила Маша.

— Ещё одна хорошая шутка, но их что-то слишком много на этот день, — раздражённо посмотрел на сестёр. — Ещё про наличие пришельцев мне расскажите, — пробурчал себе под нос, поглаживая уже живот Химари, где шерсть была куда более мягкой.

Сёстры странно переглянулись, но ничего не сказали. Маша лишь молча достала телефон и показала мне изображение трёх девушек.

На фотографии были две сестры, которые приняли разные позы. Если Катя стояла и не старалась как-то выделяться, помимо того, что обнимала рукой другую девушку, то Маша вовсю улыбалась и крепко обнимала беловолосую девушку одной рукой, когда вторая держала телефон.

Между двумя сёстрами стояла девушка, как ранее говорилось с белыми длинными волосами, красными глазами и чуть-чуть выпирающим клычком из-под губы. Одета она была в чёрную футболку и короткие джинсовые шорты. Она стояла и радостно улыбалась.