Прощай, СПИД! А был ли он на самом деле?

В архивном отделе больницы «Лейко» истории болезни СПИД-пациентов не хранились, они были в кабинете доктора Т. К. Мы не относились ни к больным пациентам больницы, ни к здоровым людям внешнего мира, мы принадлежали королевству СПИДа. Я нашла служащую регистратуры архивного отдела и попросила ее найти мои записи. В ответ я услышала, что ничего сделать нельзя. Я должна была просить доктора Т. К. «Возможно ли, чтобы вы сделали запрос?», – я начинала чувствовать себя беспокойно и напряженно. «Но я не хочу». «Но я не могу». Было просто невозможно решить, кто из нас должен идти. Наконец произошло чудо. «О, посмотрите – это директор архива! Она все объяснит», – воскликнула служащая. Госпожа Скомопоулу подошла и сразу же узнала, что мне было нужно. «Я знаю эту девушку, она ведет настоящую борьбу, я видела ее по телевизору. Я сама схожу к доктору К.», – сказала она, и мне захотелось расцеловать ее. Я заполнила форму и сразу же ушла. Через два или три дня госпожа Скомопоулу позвонила мне домой и сообщила, что копии для меня готовы.

Мы пригласили домой доктора Анджелоса Сицилиана, чтобы он просмотрел эти записи. Мы заметили, что в них не были включены обследования, которые я проходила, и их результаты. Мы располагали только оценками, которые врач давал этим обследованиям, да и то, не слишком детальными. «Я вам объясню, почему это произошло», – сказал доктор Сицилиан. «Когда имеются медицинские отчеты о пациенте, который был госпитализирован, то результаты обследований направляются в кабинет его врача, который должен составить заключение по результатам этих обследований.

Рентгеновские снимки не прилагались, были только комментарии. То же самое было и с результатами лабораторных анализов: были записаны только те детали, которые считались существенными. Поэтому, когда вы запрашиваете свои записи, вы не получите всех данных, но только те, которые были переданы в офис дежурным врачом. Конечно, полные блоки данных где-то существуют, весь их не выбрасывают в мусорное ведро. Но вам выдают всего лишь комментарии врача. А что если в исключенных фактах присутствует полезная информация? «Здесь мы видим диагноз пневмония, но никаких сообщений о методах, при помощи которых она была диагностирована».

Итак, у меня была диагностирована болезнь, ассоциированная со СПИДом (Pneumocystis carini), хотя, это было всего лишь предположение, как отмечал мой доктор (Т. К.) в своих записках. Теперь наш новый доктор заметил: «О патогенезе ВИЧ наговорили бесчисленное количество опасной лжи». «В моей книге, посвященной патологической анатомии, есть только одна недописанная глава, это глава о СПИДе, где я обнаружил подобную ложь, которая при том знании, что я обрел за эти дни, теперь является для меня очевидной. Два месяца тому назад я не знал, что вирус никогда не был обнаружен, и поэтому я с легкостью верил той части, где анонимный редактор утверждает, что вирус был обнаружен в лимфатических узлах. Также ошибочным является объявление побочных эффектов лечения частью патологии. Они вам не лгали. Они сами в это верили. А спорить о вере других людей – это будет не слишком мудро».

Моя история болезни содержала рентгеновский снимок грудной клетки, как базу для предположительного диагноза пневмоцистной пневмонии, с которого и начался прием «Септрина» (2 таблекти в день) и АЗТ (500 мг/день). На пятнадцатый день лечения у меня развилась сильная макулопапулезная сыпь по всему лицу и телу, как аллергическая реакция на «Септрин», поэтому препарат отменили. Потом мне давали антигистаминные таблетки от аллергии и «Фансидар», который, как было показано раньше, должен был предотвратить рецидив пневмоцистной пневмонии. Оглядываясь назад, становится понятно, что если у меня, в самом деле, была пневмоцистная пневмония, то «Септрина» было бы более чем достаточно; АЗТ, который мне давали для борьбы с «ВИЧ», был не нужен.