Прощайте, колибри, хочу к воробьям!

В ванне лежал Узбек, белый как полотно, с закрытыми глазами, а вода была темно-розовой…

– Сволочь! – закричал Мирон и кинулся к Фархаду. Тот был жив. Мирон с трудом выволок его из ванны. Как ни странно, крови было мало, а опасная бритва валялась на полу. Мирон знал, что делать в таких случаях. Рана была только на левом запястье. Мирон перетянул руку жгутом и на махровой простыне выволок Фархада из ванной. Потом стал бить его по щекам.

– Очнись! Очнись, скотина! Очнись, падла!

Фархад открыл глаза.

– Ты что это вздумал, гад!

– Мирон? Ты зачем?

– А что такое, ты что, решил драпануть, слабак? Дерьмо собачье! У меня слов не хватает, чтоб сказать тебе… Предатель!

– Не кричи, Мирон! – поморщился Фархад.

– А как не кричать? Или ты это просто решил показательные выступления устроить? Вторую руку даже не вскрыл… И водичка у тебя только розовенькая. Кого ты ждал в таком виде? А?

– Я не хочу больше жить… Просто я, видимо, потерял сознание раньше времени…

– Твое счастье! Как ты мог? У нас и так дела хуже некуда, а тут еще ты… Что случилось? Твоя сучонка тебя послала? Я этого ждал!

– Почему? – еле слышно пролепетал Фархад.

– Потому что всем известно, что она снюхалась с бразильским миллионером…

– Ты знал?

– Кажется, об этом не знал только ты, идиот! И стоило из-за такой дешевки кончать с собой?

А наш проект? А…

– Знаешь, я вдруг подумал… Если… меня не станет, он сам собой развалится и к тебе никаких претензий не будет…

– Ну ты идиот! Я даже не думал…

– Мирон, ты никому не скажешь?

– Сейчас пойду и дам интервью на весь мир. Фархад Закиров хотел свести счеты с жизнью из-за дешевой потаскухи! Интересно, а ее футболист тоже руки на себя наложит? Сильно сомневаюсь! Ну что, вызывать психиатров? Или обойдемся своими силами? Надеюсь, ты не будешь повторять свои попытки…

– Нет. Я думал, это трагедия, а она превратилась в фарс… Это мне знак… Да, а где Женя? Поехала в отель?

– А вот с Женькой все плохо! И по-настоящему.

– Что? Что с ней?

– Заболела. У нее тяжелая ангина на фоне крайнего нервного истощения.

– Ничего себе… Она в больнице?

– Нет.

И Мирон ввел друга в курс дела.

– Ох, беда… От ангины бывают жуткие осложнения. Помнишь, у нас в девятом доме жила девочка, Таня Веснина, с такой длинной косой?

– Ну?

– Она умерла от ангины.

– Тьфу ты! Типун тебе на язык, и вообще, пошел бы ты на… – Мирон бегом спустился вниз, на кухню, достал из буфета две бутылки красного вина, из холодильника фрукты и сыр, поставил все на поднос и побежал опять наверх.

– Мирон, ты что?

– Тебе надо пить красное вино! Пей, сукин сын, пей! И я сегодня буду ночевать тут! И вообще, глаз с тебя не спущу.

– У меня послезавтра концерт в Антверпене.

– Я поеду с тобой!

– Мирон, прости меня, мне так стыдно…

– Я прощу тебя, только… А, хрен с тобой! Знаешь, что я придумал?

– Погоди, а что с художником?

– Сплошная фигня! И вообще… У нас период большой фигни! Но я вот что придумал, Фарик: мы дадим эти два спектакля, будь они неладны, а потом…

– Ну говори уж, не пугай!

– А потом мы с тобой организуем в России оперную антрепризу!

– В России? Ты с ума сошел!

– Нет! Я уже связался с одним мужиком, у него мощная драматическая антреприза, и он сказал, что это вполне возможно!

– Но позволь, одно дело драматический спектакль, а опера…

– А мы начнем с концертов оперной музыки! Под рояль!

– А я что, буду за роялем сидеть?

– Нет, ты будешь по-прежнему гастролировать по всему миру и еще будешь художественным руководителем! Но это на первое время! Пойми, мы будем ездить по провинции, где люди изголодались по хорошей музыке… И они пойдут к нам! Ты вот не смотрел российскую версию «Голоса», а я смотрел! Знаешь, сколько голосов, и каких, осталось, так сказать, за кадром. Но они все-таки уже приобрели известность, мы их тоже подхватим! А там, глядишь, и спонсоры найдутся, может, откроем еще настоящий оперный театр в каком-нибудь крупном культурном центре, где пока оперного театра нет…

– Ну, ты размахнулся, в оперном театре должен быть еще и балет… И таких спонсоров мы точно не найдем. А вот твоя идея с классическими концертами… Это реально, наверное… В первом отделении будем давать популярные арии, а во втором уже что-то посложнее. К примеру, вечер опер Чайковского…

– Да, у Петра Ильича все популярное.

– Не скажи… Например, «Чародейка», «Черевички», даже «Мазепа» по популярности не сравнятся с «Онегиным» и «Пиковой».

– А если с нами поедут для начала Мунтяну и Соловьева, то на коду дадим финальную сцену из «Онегина», и публика будет наша! – воодушевился Мирон. Но при этом одним глазом он следил за каждым движением Фархада.

– Все это прекрасно, Мирон, но… нам нужен настоящий финансист. Ты, конечно, ушлый парень и бизнесмен, но слишком давно живешь на Западе, как и я, кстати, и Женька тоже, а в России совершенно другая специфика и нам нужны будут люди, которые…

– Которые нас не обдерут, так?

– Это как минимум. Но тут одной честности мало. Тут нужна деловая и чисто российская смётка…

– И энтузиазм!

– Ой, Мирон, энтузиазма в России больше чем достаточно.

– Слушай, нам знаешь кто нужен…

– Ну?