Прощайте, любимые

В коридоре творилась невероятная толчея. Студенты бежали вниз, в бомбоубежище, На лестничных площадках стояли дежурные, с трудом управляя этим хаотичным, бурлящим потоком.

У двери 23 аудитории, прислонясь к стене, стояла Вера. Сергей схватил ее за руку и потянул вниз. Они бежали вместе со всеми, спотыкаясь и чертыхаясь.

В подвале, приспособленном под бомбоубежище, было полно. Ребята толпились в дверях, под лестничной клеткой. Сергей и Вера остановились. Потом Вера вдруг молча потянула Сергея обратно. Они бегом поднялись на первый этаж и бросились к двери.

— Вы куда? Сумасшедшие! — крикнул им вслед дежурный, но они уже были на просторном институтском дворе. Он служил тренировочным треком для мотоциклистов, сюда выводили на разминку студентов преподаватели физкультуры.

— Не хочу быть в братской могиле, — запыхавшись, сказала Вера. — Лучше здесь.

Над городом стоял рев самолетных моторов. Сергей и Вера смотрели в небо, а самолетов не видели. Но вот где-то на Луполове ударили зенитки, казалось, в совершенно пустом небе вспыхнули маленькие белые облачка разрывов. И вдруг оттуда, с большой высоты, раздался все нарастающий рев с каким-то свистом и стоном. Самолеты с крестами на крыльях один за другим устремлялись вниз. Вера инстинктивно прижалась к Сергею. Где-то в районе железной дороги раздались оглушительные взрывы. Земля под ногами вздрогнула.

— Сволочи, сволочи, сволочи... — шептала Вера. Зенитки били недружно, и казалось, что самолеты не обращали на них никакого внимания. Сбросив груз, они выстроились, как на параде, и повернули на запад. В это время в небе появился истребитель. Маленький, юркий, с красными звездочками на крыльях. Он бросился в погоню за бомбардировщиками.

— Сумасшедший, сумасшедший! Что он один сделает, — почти крикнула Вера, но «ястребок» уже пристроился в хвост последнему самолету и открыл огонь. Бомбардировщик ответил длинными огоньками пуль.

— Что это? — спросила Вера.

— Трассирующие, — затаив дыхание, глухо сказал Сергей.

— Ой, что это будет, что будет? — повторяла Вера.

А самолеты шли своим курсом. И бомбардировщик, несколько раз огрызнувшись огнем, летел как ни в чем не бывало. Тогда «ястребок» чуть рванулся вперед, как-то странно качнулся, и Сергей с Верой увидели, что бомбардировщик потерял управление, словно «ястребок» столкнул его с этого высокого неба.

— Смотри, смотри! — кричал Сергей. — Он ударил его винтом по хвосту.

Бомбардировщик лег на крыло, потом перевернулся и камнем пошел вниз. «Ястребок» отвернул и исчез за горизонтом.

— Миленький, миленький, так им и надо, так им и надо! — как маленькая девочка прыгала на месте Вера и все целовала и целовала Сергея, как будто он был тем летчиком, который таранил вражескую машину.

Прозвучал отбой тревоги. Вне себя от радости Сергей и Вера влетели в коридор института и вдруг услышали громкий голос Федора:

— Комсомольцы, в ружье! Сбор в актовом зале!

— Я побежал, — сказал Сергей и пожал Вере руку. — Вечером увидимся.

— И я с тобой, — рванулась за ним Вера.

— А как экзамены? Иди сдавай экзамены.

— А ты?

— Я Ушинского знаю назубок, — улыбнулся Сергей и побежал в военный кабинет.

Противогазы и винтовки получили быстро. Выстроились в центре актового зала.

— Где тебя черти носили? — спросил Иван.

— Я тебе такое расскажу, — пообещал Сергей, но тут в зал вошел Устин Адамович с военруком — старшим лейтенантом пограничных войск, уволенным из армии по состоянию здоровья. Он был молодой и держался со студентами дружески. Может быть, поэтому его только на занятиях величали Валентином Ивановичем, а между собой просто Валентином.

— Равняйсь! Смирно! — строго скомандовал Валентин и кивнул Устину Адамовичу.

— Вот что, товарищи, — сказал Устин Адамович и тут же поправился: — Вот что, ребята. Государственные экзамены отменяются. Начинаем жить по законам военного времени. Разобьем врага, а потом будем продолжать занятия. А теперь вы поступаете в распоряжение областного управления внутренних дел. Задачу получите на месте...

Четким строем шли по Ленинской, спустились к мосту через Днепр, а за ним заднепровская часть города с заливными лугами и одноэтажными домиками. Самое примечательное здесь — пивзавод, аэродром да на выезде из города на шоссе Орша — Могилев строящийся авторемонтный завод.

Шли молча, четко отбивая шаг. И Сергею вспомнилось, что вот таким четким строем ходили они на демонстрациях. С военными песнями, под музыку своего оркестра. В городе знали — студенты пройдут так, что будет любо-дорого посмотреть. Сейчас было не до песен.

Пришли во двор большой новой школы. Она напоминала штаб действующей армии. Куда-то шли и бежали посыльные, звонили телефоны, кто-то кому-то доказывал, что за невыполнение приказа в военное время грозит суд военного трибунала.

Тут же стояла походная кухня, а в стороне сидели и молодые и пожилые люди в гражданских костюмах, вооруженные винтовками, гранатами, противогазами. Кое-кто из них чистил оружие.

К студентам вышел моложавый человек в милицейской форме с ромбом в петлицах.