Прощайте, воспоминания: сборник

Его отдали в платную школу, именовавшуюся «Академией для избранных молодых джентльменов», которую основал в Колонсвилле некий ученый служитель епископальной церкви. Можно ли считать, что этот наставник посеял в душе Сиббера первые ростки семян благочестия? По-видимому, нет. Исследования показали, что он не был человеком высоких моральных качеств и что лет за десять перед тем он вынужден был уехать из Филадельфии при обстоятельствах, в высшей степени достойных сожаления. Один из его прихожан видел, как он обедал в ресторане в обществе женщины, курившей папиросу. После этого он укрылся от позора в Колонсвилле. Однако хотя он и был слаб морально, зато как ученый обладал незаурядными достоинствами и щедро, не щадя сил, передавал свои знания вверенным ему молодым аристократам. Было бы прямым преувеличением сказать, что Джереми стал его любимцем. Более того, один из школьных товарищей Сиббера сообщает, что учитель не раз называл Джереми «льстивым щенком» и «ползучим микробом вроде Чедбенда».[122] Джереми не обращал на это внимания, как всегда в общении с людьми низкого морального уровня; он отомстил учителю самым достохвальным образом, получив награду за хорошее поведение и успеваемость. По мере того как он становился старше, его поразительные интеллектуальные способности обнаруживались все более ярко. Он получал награду за наградой, диплом за дипломом (все они были вставлены в рамки и вывешены в гостиной), пока «Академия для молодых джентльменов» не признала наконец, что Джереми более нечему учиться в ее стенах и не попросила «перевести его в более высокие ученые сферы».

В эту критическую пору своей жизни юный Сибба многим был обязан неукротимой энергии своей почтенной матушки и еще большим — случаю. Немудрено, что наиболее благочестивые из агиографов[123] (ибо именно так следует их именовать) усматривали во всем этом стечении обстоятельств перст божий. Кто мог тогда предвидеть, что этот светлоглазый американский юноша сыграет столь выдающуюся роль в интеллектуальной и моральной жизни Европы и всего мира?

Мистер и миссис Сибба сидели в своей уютной, жарко натопленной гостиной, обсуждая будущность сына, а сам он помалкивал, — внимательный, но словно немой свидетель. Мистер Сибба читал колонсвиллскую газету «Сентинел», миссис Сибба вышивала черный шелковый шарф, а Джереми изучал огромный фолиант под заглавием «Великие американские идеи». Вдруг его мать разразилась тирадой:

— Что же теперь делать нашему Джереми, раз он не может вернуться в Академию после того, как они сами признали, что ничему больше не могут его научить, да и вообще учитель этот всегда был мне не по душе, хоть он и джентльмен с хорошими связями, но что-то он подозрительно быстро уехал из Филадельфии, а такому мальчику, как Джереми, нужно предоставить все возможности для культуры и прогресса.

Мистер Сибба и Джереми оторвались от чтения. Отец положил «Сентинел» на колени и украдкой вздохнул.

— Ну что ж, — начал он неторопливо своим тихим приятным голосом. — Думается мне, ему не повредит, если он поработает в конторе своего отца. Я начал самостоятельную жизнь в четырнадцать лет без единого цента в кармане и без всяких видов на будущее, а учился урывками, не переставая работать.

— Фи, Джон Сибба! — тотчас перебила его жена. — Я краснею за тебя, когда слышу, как ты все это говоришь при сыне, который не виноват, что ты не получил образования, необходимого всем благородным людям, хотя я уверена, что ты добился в жизни большего, чем многие с образованием, но ты должен радоваться, что мы можем дать нашему сыну то, что было достоянием почти всех членов нашей семьи, и послать его в колледж.

— В колледж? — мистер Сибба призадумался. — Самые передовые и преуспевающие люди в нашем городе даже близко к колледжу не подходили. Впрочем, почему бы мальчику не поучиться с год в государственном учебном заведении? Я вел дела одного или двух профессоров, и я…

— Год в государственном учебном заведении! — вскричала миссис Сибба. — И о чем ты только думаешь, Джон Сибба? Джереми должен пройти полный курс в одном из лучших университетов на Востоке Соединенных Штатов, разве ты забыл, что один из его дядюшек учился в университете Корнелла в Итаке, и, помнится, он говаривал, что новые государственные колледжи неизмеримо хуже, да, он так и говорил, неизмеримо хуже, чем старые учебные заведения на Востоке?

— А кто будет платить за его обучение?

— Ну, Джон, милый, ведь мы же можем себе это позволить. Человек, который зарабатывает пять или шесть тысяч долларов в год, в состоянии обеспечить своему сыну все самое лучшее, так что это вопрос решенный, и Джереми мог бы сдать экзамены хоть сейчас, но меня беспокоит одно — я узнала, что, хотя мальчик подкован лучше, чем там требуется, он еще молод и сможет поступить в университет только на будущий год, вот я и думаю, как бы ему получше использовать это время и не утратить свои духовные устремления.

Мистер Сибба твердил одно: