Прощальные слова

Так и не поняла, что Чарли хочет сказать. Он перекатился на бок и успокаивающе провел пальцем по моему уху и подбородку, вызвав волну мурашек в моем согревшемся теле.

— Быть с тобой перед уходом на войну было ошибкой, — сказал он.

Удивленная, я откинула голову назад. Как он мог сказать такое? Невзирая на ужас, в котором я жила, это было одно из самых замечательных событий в моей жизни.

— Почему?

Он ласково улыбнулся.

— Амелия, почти целый год я заново переживал эти моменты, мечтая о том, что у меня могло бы быть, и чего у меня, возможно, уже никогда не будет — о том, чего я отчаянно хотел и в чем нуждался. Память о нашей близости заставила меня провести множество ночей с болью в сердце.

— Мне хорошо знакомо это чувство, — сказала я ему.

Он провел пальцами по моей шее до воротника платья.

— Ты все еще хочешь быть со мной, даже если мое тело теперь искалечено?

Вопрос меня удивил.

— В каком смысле? По-моему, ты выглядишь так же, как когда уходил, Чарли. — Я говорила абсолютно серьезно. Поверхностные шрамы и отсутствие одной руки ничего не меняли в нем, и в том, кем он был.

— Но мое лицо изрезано в клочья, а рука вообще отсутствует. Я больше не полноценный человек, — объяснил он. Каждое его слово разбивало еще один кусок моего стального сердца.

— Чарли, если бы у меня остались только воспоминания о твоей жизни, я бы все равно хотел быть с тобой. Ты можешь выглядеть как чудовище, но я всегда буду видеть только прекрасного мужчину, что живет внутри тебя. Я вижу то, что видит мое сердце — удивительного человека.

Прошло совсем немного времени, и наши полураздетые тела незаметно сплелись, а беспорядочный шепот навсегда оставил во мне свой отпечаток. Когда мы с Чарли занимались любовью, речь шла не столько об ощущениях, сколько о связи между нами. Мы соединились в единое целое, что давало нам власть и контроль в нашем собственном маленьком мире. Любовь, которую мы разделяли, была теплой и щемящей душу, даря осознание изнутри моего тела, что я принимаю Чарли не как врага, а как союзника и мою любовь. Он стал моей безопасностью, моим убежищем и моим домом.

Я пристально смотрела в его глаза каждый раз, когда Чарли раскачивался надо мной, и видела в них то, чего я хотела больше всего на свете. От накатившей страсти я крепко вцепилась кончиками пальцев в его плечи, чувствуя, как по телу разливается истома и хочется выкрикнуть его имя, но я сомкнула губы, боясь издать хоть звук, и стиснула зубы, чувствуя, как по мне пробегает дрожь, когда его тело содрогается от прикосновения к моему. Я решила, что это из-за необходимости удерживать вес одной рукой, но вскоре он расслабился и рухнул на меня, учащенно дыша.

— Амелия, ты — все, за что стоит бороться, — поцеловал он меня с невероятной силой и яростью. Долгий миг неразрывной связи между нашими ртами перерос в дюжину других поцелуев, которые мы делили между быстрыми вдохами и выдохами.

Пока наши тела пытались унять пульс, в воздухе клубился пар, словно акварель на холсте. Ничто не могло отнять то, что у нас было. Это всегда будет с нами.

— Ты спас жизнь мне и Люси, — сказала я ему.

— И мы собираемся выбраться отсюда, пересечь границу и найти тихое местечко, где сможем начать мирную жизнь вместе, без нависшей над нами смертельной угрозы. Надеюсь, ты этого хочешь? — спросил он.

— Это именно то, чего я хочу, Чарли. Хотя моя мечта…

— О чем ты мечтаешь, милая?

— Я хочу попасть в Соединенные Штаты. Может быть, в Нью-Йорк или Массачусетс. Там безопасно и открываются такие возможности, о которых ты даже не можешь себе представить. Я всегда об этом мечтала.

Чарли улыбнулся, заправив упавшую прядь волос мне за ухо.

— Звучит как рай, — одобрил он. — Так мы и поступим, Амелия. У нас будет все.

— Чего мы ждем? — с легким волнением в голосе спросила я. Во мне поселилась надежда. Казалось, что все только начинается, хотя мы еще не выехали из страны, и встает на свои места. Свобода была так близка, что я почти чувствовала ее вкус.

Чарли быстро встал и оделся. Я сделала то же самое, затем сложила одеяла, которыми Свайя и Луи любезно поделились с нами. Осторожно подхватив Люси, чтобы она и дальше спала, мы покинули комнату, оставив ее в том же виде, в каком нашли.

У выхода я увидела стопку блокнотов и ручку, поэтому написала короткую благодарность Свайе и Луи за их доброту и пожелала им всего хорошего. Я не винила их за реакцию накануне вечером. Я просто была признательна за то время, что они позволили нам остаться.

Мы вышли из дома, не забыв закрыть за собой дверь. Лучи восходящего солнца падали справа, и мы направились через лес налево. Земля была усыпана листьями и сломанными после зимы ветками, так что, если кто-то находился бы на расстоянии слышимости, сразу бы нас обнаружил. Но все же в лесу безопаснее, чем на дороге.