Прощальный подарок Карла Брюллова

– Думаю, вы правы. И лично я займусь окружением дочери Николая Пичугина. По свидетельству племянника Пичугина, доктора Конева, девица имеет весьма сомнительные знакомства.

– Прекрасно. А я займусь бывшей прислугой старика Пичугина. Надо разузнать, кто из них жив и где сейчас обретается.

– Да, и надо разузнать, кто, помимо членов семьи, мог знать о спрятанных стариком Пичугиным сокровищах. И кстати, обратите внимание на председателя домового комитета, некоего Штучкина. Он хоть под описание нашего долговязого подозреваемого и не подходит, зато вырос в доме Пичугиных. Его мать служила кухаркой у Пичугина-старшего, они всю жизнь прожили во флигеле старого дома Пичугиных. Очень сообразительный, скользкий субъект, может быть полезен. Андрей, – обратился к Соломину Поликарп Петрович. – Ты постарайся установить алиби всех племянников и племянниц Пичугина. Сестры его уже староваты для таких дел, зятья тоже, а вот племянники и их дети дело другое. Свяжись по телеграфу с московскими товарищами, пусть помогут. Захар и Миша Сапожников займутся знакомыми семейства Пичугиных. Особое внимание высоким седеющим брюнетам. Если таковые отыщутся, будем предъявлять их мальчишке. Это все.

– Снова из милиции? – озабоченно заморгал глазками Борис Филимонович Штучкин. – Но я же все уже рассказал вашему товарищу, ей-богу, все как на духу, уж и добавить больше нечего. – Председатель домового комитета нервно перебирал пальцами, то сжимая, то разжимая пухлые, поросшие рыжими редкими волосами руки.

– Ну-ну, Борис Филимонович, не стоит так волноваться, – успокоил его Ян Карлович. – Вы очень нас обяжете, если расскажете о прежнем хозяине дома. Его семействе, знакомствах. Все же вы выросли в доме и являетесь для нас бесценным свидетелем.

При этих ласковых и даже несколько льстивых заверениях лицо Бориса Филимоновича порозовело, суетливо бегающие глазки успокоились, ладошки мирно сложились на упитанном животике.

– Ну, что же, конечно, чем могу. Я всегда рад помочь родной советской власти, и все, что в моих силах… – привычно лепетал он, ерзая на стуле.

– Скажите, какие взаимоотношения были в семье Пичугиных, особенно между братом и сестрами? – начал издалека Ян Карлович.