Прощальный танец (СИ)

Он был жив. Совершенно точно и однозначно. Он мог даже пощупать себя и больно ущипнуть. Его дыхание выровнялось, а набившийся снег просто испарился. Дамиан не мог сказать, сколько прошло времени, прежде чем в зияющей черноте этого странного существования длинной полоской вытянулся луч. Бледный и тусклый, он почти ничего не освещал, кроме пыльной половой доски. Дамиан шагнул к нему навстречу, но наткнулся на невидимое препятствие. Между ним и лучом будто бы стояла прозрачная стена. Дамиан попытался воздействовать на неё магией, но неведомое препятствие просто вобрало в себя направленную силу. Это было столь невероятно, что даже пугало. Желая оглядеться по сторонам и, наконец, понять, где находится, Дамиан попробовал вызвать магический шар, но не смог выдавить даже искры! Ужас сковал его тело. Быть может, он потерял возможность колдовать? Замерев на месте, Дамиан прислушался к внутренним ощущениям. Магия, подобно крови, как и прежде, струилась по его жилам. Он чувствовал её в каждой клеточке своего тела, слышал её мелодичный звон и видел её свечение. Нет, с ним всё было совершенно в порядке, похоже, что-то очень сильное глушило всякое проявление магии.

Оставив попытки колдовства, Дамиан зашарил по сторонам и нащупал тонкий деревянный брус, который упирался в шершавую каменную стену. Она тянулась шагов двадцать, а потом упёрлась в накрытый мягкими тканями топчан.

«Похоже, я в какой-то комнате», — решил Дамиан и продолжил исследовать окружающее пространство. Помимо топчана в комнате обнаружился резной стул и круглый стол, и даже ваза с цветами. В противоположном углу от топчана тулился грузный шкаф, а в центре прощупывался мягкий ковёр. Обнаружив такой же деревянный брус с противоположной стороны, Дамиан предположил, что упирался в окно. Чтобы проверить свою догадку, он принялся ждать. Луч медленно расширялся, выхватывая из темноты новые пыльные половицы. Время тянулось и тянулось. Дамиан со скуки принялся ковырять стену возле бруса. Пройдясь пальцами по шершавому слою, он с удивлением обнаружил, что стена обшита нитками. Дамиан ощутил их волокнистую структуру и плотное плетение. Поддавшись любопытству, он обошёл все стены, и везде его ждало такое же покрытие. А вот прозрачный простенок оставался очень странным, он совсем не напоминал холодное гладкое стекло.

«Может, это магический барьер?» — не унимался Дамиан, а тем временем к первому лучу прибавился второй, а затем и третий. Призрачный свет становился всё ярче, и вот уже стали различимы каменные покрытые серебристым мхом и пятнами плесени стены длинного коридора, упирающегося в полукруглое ажурное, будто сотканное из кружев, окно с тонкой полоской подоконника. Дамиан нахмурился, пытаясь вспомнить, доводилось ли ему когда-то видеть столь необычный узор в виде переплетённых друг с другом цветов? Может, во дворце у эльфов, где все изысканное и утончённое, или же в заброшенном городе волшебников, где хватало всяких удивительных вещиц и необычных строений? Но чем дольше Дамиан смотрел, тем больше убеждался, что такого узора не встречал никогда прежде, а ещё среди цветочного переплетения ему всё яснее стали видеться изогнутые буквы: — хвостатая «J» и округлая «R».

«Вероятно, это чьё-то фамильное имение», — предположил Дамиан, и в голове почему-то сразу всплыл необычный дом лорда Торика, а стоило только вспомнить о нём, как сердце тут же болезненно сжалось от мысли о Нэйдж. Смогла ли она выбраться? Тимиэль должен был успеть! В противном случае…

В глазах предательски защипало. Нет! Он не готов был мириться с её смертью! Его сердце впервые затрепетало, и верный своим принципам Дамиан чувствовал, что это навсегда. Она — та самая! И без неё… он будет горевать всю оставшуюся жизнь. Отчаянно не желая смириться с таким исходом, Дамиан заметался по тесной комнате. Его спас материнский медальон, быть может, кольцо тоже способно перемещать людей? Ему оставалось уповать только на магию, ту самую, которая сейчас была бессильна! Он с раздражением схватил медальон.

— Запомни, если случится так, что тебе потребуется помощь, только тогда откроешь, — вспомнились ему слова матери.