Прощание на Поцелуевом мосту

– Короче, слушай меня, Петя. Вчера вечером некто пытался связаться с твоей Кариной, но она не захотела с ним разговаривать. Тогда он отправил ей эсэмэску такого содержания: «Сообщи точный адрес. Скоро буду». В ответ она послала: «Забудьте про меня, я жалею, что связалась с вами. Мне больше ничего от вас не надо». Номер мы засекли и даже приблизительное местоположение. Но объект передвигался. Потом позвонил уже с другого номера. Сказал, что аванс ею получен, и если она отказывается от остальной суммы, тогда и он избавляется от всех данных ей обещаний. Больше звонков не было. Предположим, что наш объект имеет выход на оператора мобильной связи и может по билингу определить местонахождение абонента, даже при выключенном аппарате. Сделай так, чтобы этого аппарата у девушки не было.

– Поздно, я думаю, – ответил Петя. – Но ведь мы с Кариной здесь в качестве наживки, и чем скорее он появится, тем лучше для дела. Мы будем начеку, а он не успел подлечить свою ногу. Впрочем, аппарат Карины поменяем. Что-нибудь по этому человеку известно?

Фролов покачал головой:

– Ничего. Но Евдокимов считает, что он не уголовник и, скорее всего, прежде проходил службу в спецчастях. Но как проверишь? Да, специалисты по распознаванию голосов сказали, что он не питерский, не московский, не северянин, не южанин. Вероятно, из средней полосы России, скорее всего, из тех мест, что граничат с Белоруссией, – якобы он очень похоже, хотя и едва заметно, выговаривает шипящие звуки, как белорусы. Возможно, белорус, проживающий в России с недавнего времени.

– Каролина Воронович, то есть теперь уже Карина Вишневская, родом из Белоруссии. Может, там поискать ее связи?

– Уже ищут. Но у нее, как выяснилось, ни близких подруг, ни молодых людей. С матерью не общается давно. Когда-то у нее был один паренек, связанный как-то с криминалом, но он по хулиганке проходил и теперь притих вроде. А вообще, в Белоруссии менты работают очень даже неплохо. Про госбезопасность белорусскую не знаю, но это уже другое ведомство. Я думаю, что полковник Кожемякин, – если слышал про такого следака из ФСБ, – работает в этом направлении, а если нарыл чего, то мне он не докладывает. Он с Евдокимовым напрямую общается. А Иван Васильевич, хоть и широкой души человек, в таких делах подробностями ни с кем не делится без особой надобности.

Вечером Петя сказал, что хочет понырять еще, за новой порцией рыбы. Едоков ведь стало больше, необходимо сделать запас. Карина не стала возражать, хотя ей непонятно было: почему человек, ворочающий миллионами долларов, должен беспокоиться, чтобы накормить каких-то охранников. И почему охранники приехали без запаса продуктов: без консервов, без хлеба, без колбасы, без пакетиков чая или растворимого кофе?

Петя надел ласты, взял подводное ружье, зашел в воду по пояс и вдруг остановился.

– Кариночка! – крикнул он. – Ты при аппарате? Дай мне, пожалуйста, телефончик, я сделаю один короткий звонок.

– Я тебе твой принесу, – ответила она и хотела сорваться с места, чтобы бежать в дом.

– Ну чего тебе бегать? – остановил ее Петя. – Мне буквально на пару секунд телефон нужен. Забыл важный звонок сделать.

Карина зашла в воду, но, даже намочив платье, дотянуться до Пети не смогла.

– Ты брось, а я поймаю, – улыбнулся Петя.

Карина бросила телефон, а он не поймал.

– Прости! Какой я неловкий! Ты только не переживай! Завтра утром поедем и купим тебе новый гаджет.

Карина и не переживала: ну подумаешь, какой-то телефончик. Все равно уже модель устарела. А Петя купит ей любой, какой она попросит.

Когда Карина ушла в дом, Петя натянул маску на глаза, опустился, пошарил по дну, достал аппарат, посмотрел на него и произнес радостно:

– Ну все, можно хоронить.

И забросил мобильник далеко-далеко, метров за шестьдесят. Аппаратик плюхнулся в воду почти без брызг.

– Покойся с миром, – усмехнулся Петя и нырнул под воду, уходя уже за рыбой.

Не то чтобы полковник ФСБ Кожемякин категорически не нравился Евдокимову, но он Кожемякина не понимал. Вроде занимаются одним делом, но на конкретное содействие Кожемякин идти не хотел. Теперь он не требовал отложить это дело, но сам совсем не занимался им, а только звонил иногда и спрашивал, как дела. Причем на вопросы Евдокимова не отвечал, отмалчивался или говорил загадками.

Когда он с утра позвонил и попросил о встрече, Иван Васильевич понял, что есть какая-то информация.

– Долгая встреча будет, Сергей Константинович? – поинтересовался Евдокимов.

– Как пойдет беседа, – ответил фээсбэшник. – Только место надо выбрать такое, чтобы можно было тихо все обсудить. Да и вообще лучше, чтобы никто не знал о нашей встрече.

– Но вы же говорите по телефону, возможно, кто-то пишет наш разговор.

– Мой аппарат защищен от прослушки, и про ваш знаю точно, что он чистый. Вечером сегодня где-нибудь. Но не в кафе и не на открытой местности, потому что микрофоны есть такие, что с двухсот метров без помех берут даже шепот.