Прощание с Ист-Эндом

Почти в одиннадцать она услышала, как хлопает входная верь, а Билл что-то напевает. Сердце её так и подскочило – добрые вести! – и Хильда торопливо налила ему чашку заварки. Он любит выпить чай перед ужином. Тогда ей всё и расскажет. Дверь медленно приоткрылась, и Билл ввалился в комнату и прислонился к стене, глядя на неё отсутствующим взглядом. Ох нет, только не пьяный, надо бы поосторожнее, поласковее, никаких там ещё вопросов или болтовни. Не хватало ей получить кулаком в глаз. Миссис Хаттертон так на прошлой неделе нос сломали. Билл, конечно, не такой, нет. Хильда усадила его и стянула ботинки.

– Хочешь бекона с фасолью, а, милый?

– Не-а.

– Чашку чаю?

– Не-а.

– А может, сэндвич с беконом, а?

– Вот это получше.

Взгляд его чуть просветлел.

Она отправилась к духовке в коридоре, сделала два сэндвича и принесла мужу. Он весь день ничего не ел и проглотил их чуть ли не в один присест.

– Хочешь запить чаем?

Билл кивнул. Теперь он больше походил на самого себя.

Поспит ночь и будет как новенький. Никаких проблем. Ежели знать, как с пьяным обращаться, то и трудностей не будет. Хотя её Билл не такой, он бы и мухи не обидел, но с выпившими никогда не знаешь наверняка. Она отпихнула детей к краю кровати, чтобы освободить место для их отца, отвела Билла в спальню, тихо раздела его и подставила горшок. Тот мгновенно переполнился, и ей пришлось спуститься и опустошить его, а когда она вернулась, то обнаружила, что муж растянулся по всей кровати, закинув ноги на спящих детей. Ей на кровати места не было, поэтому она провела ночь в кресле, завернувшись в пальто.

Хильда встала в шесть и спустилась за водой. Заварив чаю и сделав тосты, она тихо потрясла Билла и сказала шёпотом, чтобы не будить детей:

– Вставай, тебе на работу.

Он с трудом поднялся, трезвый, но помятый. Они уселись за стол. Хильда прикурила папиросу, сунула её ему в рот и пододвинула чай с хлебом.

– Хорошая ты девочка, – пробормотал он, затягиваясь.

– Ну? Что вчера было?

– Что-что, напился, и все дела.

– Да нет, до того. В управе.

Вспомнив о вчерашнем, он застонал.

– Ничегошеньки. Шиш с маслом. Надо ждать.

– Мы же уже пять лет прождали! Я думала, мы первые в списке на расселение.

– Всё равно надо ждать.

– Почему? – гневно спросила Хильда.

– Потому что у нас слишком много детей.

– Как это? Говорят же, что детей надо перевозить в лучшие условия.

– Знаю. Но у нас их слишком много. Управа обязана дать квартиру с четырьмя спальнями семье из двух взрослых и шестерых детей. А они строят сейчас только квартиры на две-три спальни.

– Но мы прекрасно уместимся в трёх спальнях. Сейчас-то у нас только шкаф.

– Я говорил, но всё бесполезно. Это их чёртовы правила.

– Поверить не могу. Тут же всё разваливается.

– Они сказали, что раз это не собственность управы, то и ремонтировать они ничего не будут. Обращайтесь, мол, к домовладельцу.

– Толку-то с него! Давай-ка разберёмся. У управы есть дома на три спальни, но мы не можем туда въехать, потому что у нас шестеро детей?

– Именно. Тупик. Всё, мне пора. Не могу опаздывать.

Он хлопнул дверью и зашагал прочь.

Травница

Хильда села за деревянный стол и закурила очередную папиросу. Она была потрясена. Мысли вертелись вокруг подозрения, которое крепло в ней последние три недели. Какое счастье, что она ничего не сказала Биллу! Только вчера она думала, что надо всё рассказать и пойти к доктору. Нет уж, никаких врачей. Она обратится к миссис Причард – она слышала о ней хорошие отзывы. Надо спросить в магазине на углу. Кто-нибудь подскажет, как её найти. Хильда подняла детей и собрала их в школу, не обращая внимания на возню и просьбы ещё немного поспать. Мысленно она составляла план – и чем раньше он будет осуществлён, тем лучше. Каждый день на счету.

Неловкие расспросы привели её к миссис Причард. Надо было соблюдать осторожность. Подпольные аборты были обычным делом в те дни, но это считалось незаконным, и если бы их поймали, то обе женщины оказались бы под следствием, а в случае обвинения им бы грозила тюрьма. Следовало быть предусмотрительной.

Миссис Причард с дочерью жила на Коммершиал-роуд, в доме побогаче. Полиция, местные врачи, церковные и социальные служащие знали её как травницу и специалистку по микстурам, которыми мистики лечили сенную лихорадку, подагру, больные колени и прочие вещи подобного толка. Приёмная комната была уставлена бутылками и флаконами. Её дом неоднократно осматривали чиновники здравоохранения и нашли её лекарства безвредными, хотя и бесполезными. Следы более прибыльного направления бизнеса тщательно скрывались. Она обучилась своему ремеслу у матери, которая занималась подпольными абортами с 1880-х годов, и, умирая, оставила миссис Причард инструменты, украденные из больницы полувеком ранее.