Прощание с колхозом

Четыре миллиона тонн собрали. Выборы на носу. «Делайте хлеб дешевле!» – приказывает губернатор хлебозаводам. Хозяева последних поворчали, но с властью ссориться грех.

И вот он результат – на прилавке моего калачевского магазина. Буханка обыкновенного рядового хлеба стала стоить на рубль дешевле. Зато весь ассортимент батонов, булочек, плюшек, рогаликов значительно подорожал. Батон вместо шести рублей стал стоить семь рублей шестьдесят копеек. Невеликие плюшки, рогалики стали дороже на рубль, на восемьдесят копеек, на шестьдесят.

Народ шумит, негодуя. Все понятно; старые люди, что малые дети: хочется сладкой булочки к чаю. А теперь ее не укусишь.

Старые люди моего поселка (да и только ли старые?) – что малые дети: не могут понять, какое нынче время. Отсюда прежняя вера. «Собрали ведь 4 миллиона тонн, – убеждали меня неверующего, – обязательно должен подешеветь хлеб». Но когда я говорил: «Компания “Лукойл”, которая нефть добывает, в том числе и у нас, нынче увеличила производство; слыхал я, на 6–8 процентов. Вопрос: бензин подешевеет?» Мне отвечали не задумываясь: «Дождешься от них. Еще и поднимут цену. Они футбольные команды покупают… Да всякие там яйца за миллионы…» И пошел пересказ газетных новостей да сплетен про наших абрамовичей.

Не странно ли?.. Про нефть все и всё поняли. Про хлеб не хотят понять.

«Все вокруг колхозное и все вокруг мое», – пели когда-то.

Сентябрь месяц, год 2004-й. В моем, Калачевском районе кончилась довольно долгая, в целых 80 лет, эпоха колхозов. Много их было: большие, малые и вовсе крохотные; бедные и богатые. Начинали с коммун: «10 семей, 38 человек, 14 пар волов, 4 лошади, 1 верблюд, 14 дойных коров, 160 овец. В день получали на душу четверть фунта хлеба, обед общий – кашица, 6 фунтов пшена на котел. Посеяно 95 десятин озимой ржи, поднято зяби 100 десятин». Это год 1921-й.

Потом был долгий путь, в конце которого в Калачевском районе работало 13 коллективных хозяйств, имея 30 тысяч голов крупного рогатого скота, более 50 тысяч овец, свыше 30 тысяч тонн молока сдавали государству, 7 000 тонн мяса, зерно, овощи. Разные были колхозы: прославленные «Волго-Дон» и «Россия» с высокими урожаями и надоями и вечно «отстающий», задонский совхоз «Голубинский».

Колхозная эпоха закончилась без прощальных речей и траурных митингов. И большинство моих земляков даже не подозревают об этой кончине. В районной газете по-прежнему, в пору жатвы ли, сева, печатают «сводки с полей», где все тот же перечень: «Волго-Дон», «Крепь», «Голубинский», «Мир», «Советский», «Нива»…

Сосед мой, недавний хуторской житель, колхозник, говорит, как и прежде: «Хлеба нынче у нас хорошие… Хлеба мы нынче много соберем…»

«Все вокруг колхозное, все вокруг мое». Ничего колхозного, то есть коллективного, в районе не осталось. Мне даже самому не верится. В последние годы, когда «бизнес» начал на корню скупать ли, забирать за долги остатки колхозов по всей области, мне казалось, что до нас скоро не доберутся. Забирали районы с плодородной землей, с черноземами: Еланский, Нехаевский, Новоанненский… А у нас – пески. Но в последний год-два, словно в единый миг, свершилось. Сначала «инвесторы» (так их нынче именуют) взяли «Крепь», потом остатки «Маяка», и пошло-поехало. И вот уже «Нива» в руках молодого предпринимателя. Нынешний неплохой урожай – только его, и ничей другой. А «Советский» да «Мир» тихо-мирно прибрали к рукам бывшие его руководители. Вчера назывались колхозы СПК (сельскохозяйственный производственный кооператив), с какими ни есть, но имущественными паями у людей, право, пусть не громкого, но голоса. (Снимали ведь председателей!) Теперь «акционерное общество» и основной пакет акций в руках двух-трех руководителей.

Колхозам в нашем районе пришел конец. А их век был не малым – семьдесят лет и более. Человеческий век. И потому не просто с колхозом расставаться. Еще вчера в это не верили.

В прошлом году солидная делегация руководителей еще живых колхозов нашего района отправилась в район соседний за опытом выживания.

Строки из газетного отчета: «Колхоз Пономарева приобрел новой техники на 11 миллионов рублей! Что за диво дивное? В наше-то время, когда все сельхозпроизводители стонут от диспаритета цен и едва сводят концы с концами, бросаясь в поиски очередных перерегистраций, получать прибыль, позволяющую даже дорогостоящую технику покупать, – сродни настоящему чуду. В чем секрет жизнестойкости колхоза имени Кирова, которому исполнилось 73 года и во главе которого уже двадцать с лишним лет Николай Васильевич Пономарев?»

Вроде, обычный, рядовой колхоз: 15 000 гектаров пашни, 2 500 голов крупного рогатого скота, да столько же овец, около 1 000 голов свиней. Продуктивность животноводства низкая. По сравнению с советским прошлым она упала в два раза. Но прибыль от животноводства 1,8 миллиона рублей. Загадка. Зерна намолотили 18 тысяч тонн. Приобрели новую сельхозтехнику. Три колесных трактора, три гусеничных, три комбайна «Нива», два комбайна «Дон», три «КамАЗа».