«Прощание славянки»

Дубовая дверь содрогнулась, словно в нее влетело пушечное ядро. Но широкая задвижка выдержала. Я пошел собираться. Под мощную артиллерийскую канонаду я собрал в дорожную сумку свою рукопись, документы, смену белья. Из любимого фолианта про Африку достал заначку, двести пятьдесят баксов, и подо— шел к дубовой двери. Бронзовая щеколда чуть-чуть прогнулась. За дверью было тихо. Котяра отдыхал перед следующей атакой. Надо было спешить. Но я не уходил. Я сам не понимал, что меня держит, зачем я подошел к этой двери.

Котяра почувствовал мое присутствие:

— Славик… Ты молодец, ты выиграл… Открой. Билет разделим пополам… Идет?

— Не могу,— ответил я,— Извини, Леня. Ты же сам знаешь — за меня уже заплачено. Мне уйти надо, а ты мне уйти не дашь. Потому что ты Костю боишься… Извини. Я пошел…

— Славик, — остановил меня Котяра. — Ты Костю не знаешь. Он везде тебя найдет.

Я представил себе то место, куда я собрался, и улыбнулся:

— Там меня никто не найдет. Так и передай Косте. Я ушел в другое измерение.

Котяра за дверью тяжело вздохнул.

— Славик, хочешь, кредитку разделим пополам?

И тут я понял, почему не ушел, зачем стою перед этой дверью.

— Леня, если увидишь Натали, передай ей… Передай, что она… Что она очень хорошая девочка. Передай, что она мне очень понравилась. Мне так еще никто не нравился… Передашь?

Котяра засопел за дверью.

— А мораль?

— Какая мораль? — не понял я.

— Где у этой басни мораль? А, Славик?

— То, что я тебе сказал, и есть мораль.

— Дурак ты, историк! — долбанул кулаком в дверь Котяра. — Я живу в этой жизни скоро полста лет и еще не встречал таких лохов. Ты же ей тоже понравился, Славик!

Я растерялся.

— Врешь!

— Я никогда не вру! — бушевал за дверью Котяра. — Лох! Ты не видел, как она на тебя у Петропавловки смотрела. Когда она спросила: «Что-то не так, Славик?» Она же покраснела вся! Открой!

Я вспомнил светло-серые перламутровые глаза…

— Открой! — бился в дубовую дверь Котяра. — Такое упускать нельзя, Славик! Надо же до морали басню довести! Ты трахнешь ее, Славик! Я помогу. Жорика— каратиста я на себя беру! Открой, Славик!

Мне стало противно и гнусно, я пошел в прихожую.

— Не будь кретином, Славик! — глухо, как с того света, орал Котяра.

Я перекинул через плечо дорожную сумку и открыл ригельный замок.

За дверью меня уже ждали. Последнее, что я увидел — две черные маски с вытаращенными глазами. Последнее, что я подумал: «И мне — абзац! Полный!»

5 Первый труп

Первое, что я увидел,— глаза «цвета металлик» и влажную золотую коронку. Первое, что я подумал: «Значит, это судьба!»

Я лежал на полу в своей узкой, как гроб, комнате. Константин сидел на стуле, склонившись над моим лицом. Сверкала на солнце золотая коронка — он улыбался:

— Доброе утро, Славик.

— Здравствуйте,— ответил я вежливо.— Значит… Это вы?…

— Что я?

— Вы меня заказали?

Константин улыбнулся еще шире. По комнате испуганно метнулся солнечный зайчик.

— Если бы я тебя заказал, я бы с тобой уже не разговаривал.

Логика была железная. Цвета его глаз. Я дернул чугунной башкой, застонал и сел.

— Извините, пожалуйста… Как вы меня нашли?

Константин от души рассмеялся:

— Я и не знал, что это ты.

Я схватился за шею. Шея болела нестерпимо.

— Как это?… Будьте добры, объясните, пожалуйста…

Константин достал из внутреннего кармана бумагу, развернул перед моим лицом. Я узнал на ней шапку нашей фирмы.

— Я искал советника по культуре Ярослава Андреевича Пименова. Все личные дела ведущих сотрудников уничтожены. А твое целехонько. Я понятно излагаю? — Константин щелкнул ногтем по бумаге.— И адресок, и телефончик…

Я объяснил ему:

— Это они специально мое дело оставили… Все свои долги на меня хотят списать. Но я ни при чем… Честное слово.

Константин протянул мне руку:

— Это и ежу понятно. Вставай.

Он рывком поднял меня с пола, встряхнул за плечи:

— Ну, как ты? В порядке?

Я покрутил шеей.

— Шея болит. А долго я в отключке был?

— Да где-то с полчасика отдохнул. Ты садись, садись, — Константин радушно усадил меня в кресло, а сам, откинув полы белого плаща, по-хозяйски устроился на стуле за моим письменным столом.

— Мы к твоей двери подходим, слышим у вас базар. Крики, грохот. Мы думали, нас опередили. Я дал команду дверь ломать. И вдруг ты выходишь с сумочкой. Я думал — там документы. И приказал тебя вырубить, — Константин широко улыбнулся.— Извини, Славик. Ты завтракал?

Я ничего не понял.

— Какие документы?

— Ты завтракал? — повторил Константин. — Давай кофейку попьем.

— У меня нет кофе. Кончился.

— Есть, — не согласился Константин и крикнул в открытую дверь. — Игорек!

В дверях моей комнаты возник стриженный наголо парень в камуфляже.

— Игорек, два кофе с коньяком, — приказал ему Константин.

— И коньяка у меня нет, — извинился я.

— Есть, — успокоил меня Константин и бросил парню: — Выполняй!

Парень исчез в темной прихожей. А Константин взял с моего стола мою ручку и, подумав, что-то чиркнул на моей бумаге.

— Балагур мне рассказал, как ты на его катере оказался. Повезло тебе.

— А где он?… Где Леня?

— Да на кухне. С моими охранниками трендит. Пусть отдыхает.