Проще простого

— Виллем, дорогой мой, — хозяин заговорил с гостем, словно старый умудренный опытом отец поучает недотепу-сына, — а в Вашу магистерскую голову никогда не приходила мысль о том, что если бы я мог так поступить, то давно уже возглавил ваше восстание. Да нет, почему же ваше? Я бы свое  поднял. Мчался бы впереди на белом коне, за мной — рыцари в сияющих доспехах, Ночная Стража в ужасе расползается по норам, Тиран, не в силах противостоять моему Истинному Желанию, выпивает яд… Красивая картинка, да?

— Но тогда почему…?

Мастер Дарик вздохнул.

— Видите ли, разлюбезный мой магистр Четвертого Круга, многие считали, что мастер Дарик отправлен в этот унылый серый мир в ссылку. Что Ночная Стража вышвырнула меня сюда и зорко бдит — не соберусь ли я обратно. Другим мнилось, будто я попросту испугался узурпатора и бежал сам. А по правде говоря…

— Так что же на самом деле?

Странный выходил разговор. То оба собеседника понимали друг друга с полуслова, то перебивали, не дослушав, то переспрашивали, боясь, что не уловили самую суть. Виллем поставил локти на стол, возложил подбородок на сцепленные ладони, подался вперед, жадно ловя каждое слово мастера Дарика.

— Точно хотите знать правду? Не испугаетесь? Да что это я, впрочем… Коли Четвертый Круг, то не испугаетесь. Дело в том, что Вождь не объединяет все Желания в одно, как многие думают. Он просто настолько  сильно хочет, что его Желание подавляет все остальные. Потому что прочим людям кажется, что его Желание — такое же, как у них. Ну, самую чуточку отличается. И вот эта чуточка, на самом-то деле — решающая. Да, его мечта похожа на те, что у других, и потому включает их в себя. Потом-то люди спохватятся, но буде поздно. А Вождь, тем временем, превратится в Тирана.

— Что? Так просто?

— Разумеется, — кивнул мастер Дарик. — Вы что, никогда легенды не слышали про дракона и того, кто его побеждает, а потом сам драконом становится? Виллем, Виллем… А еще Четвертый Круг.

— И поэтому…

— Конечно. Ну, возглавлю я восстание. Ну, победим мы. Ну, воссяду я на трон. Так оглянуться не успеете — а у вас уже новый Тиран. Ничего не меняется, Виллем, честное слово.

В белых с золотым узором по ободку чашках тоскливо остывал забытый чай. Стрелки флегматично отмеряли время. За окном изредка взрыкивали одинокие автомобили.

— И никак нельзя…

— Почему? Можно, конечно. Например, чтобы все Желали, чтобы Вождь пришел, победил — и ушел. Не попросив награды, не превращаясь в живого кумира, без всяких там статуй на площадях и восторженных процессий. Чтобы собрался и ушел на рассвете, захватив с собой лишь пыльный дорожный плащ да меч в потертых ножнах. Но, боюсь, в вашей Песне все сказано вовсе не так. И к Мечу ножны, разумеется, не простые, а в золоте да в камешках. Так ведь?

Виллем нехотя кивнул.

— Но, мастер, неужели нельзя что-нибудь придумать? — спросил он. — Вы уж придите, помогите нам — а там видно будет.

— Правильно, Виллем. Хороший подход. Сначала ввяжемся в бой, а там — будь что будет. Я к вам приду, свергну Тирана, а потом вы начнете свергать меня. Кого же, интересно, вы призовете для этого?

Магистр ничего не ответил. В ночной тишине он слышал, как бьется сердце. Оно отстукивало ритм, в котором Виллем слышал — тщетно, тщетно, тщетно, все тщетно. Неужели мастер не согласится? Он — последняя надежда, без Дарика все обречено.

— Дайте мне время подумать, — неожиданно сказал мастер. — Если я соглашусь, то приду через семь дней. Но если вы не дождетесь меня до восхода — забудьте дорогу сюда. Да, есть еще некоторые мелочи, но о них я говорить не буду — не к чему забивать вам голову.

Вернувшись в Орлиное Гнездо, магистр Виллем развил бурную деятельность, стараясь использовать отведенное ему мастером Дариком время с максимальной пользой. О том, что случится, если будущий Вождь все же не придет, Кантертайн старался не думать.

— Скажи, — спросила жена, — ты на самом деле размышлял целую неделю?

— Нет, конечно. На самом деле, решение-то я принял почти сразу. Но надо было дать время Виллему.

Мастер Дарик пришел в Орлиное Гнездо тихо, спокойно и буднично. Проскользнув мимо летучих мышей, верных соглядатаев Ночной Стражи, он подошел к воротам, негромко постучал дверным молотком и сказал выглянувшему стражнику:

— Дорогой мой, будьте добры: передайте уважаемым магистрам, что к ним пришел мастер Дарик.

Долго ждать ему не пришлось.

Все уже было готово, ждали лишь, явится он или нет. Теперь же, когда восстание обрело Вождя, почтовые стрижи разнесли эту весть, и по тайным горным тропкам, по неприметным лесным стежкам потянулись к Орлиному Гнезду повстанцы, то поодиночке, а то группами, во главе с суровыми молчаливыми вожаками.

Мастер, вернувшись в свои покои, переоделся из потертого джинсового костюма в привычные тунику и мантию, сменил кроссовки на поскрипывающие кожаные сапоги. Вскоре ему принесли Меч, и мастер надел перевязь с ножнами.

— А где Кузнец? — спросил Дарик.

— Занят, — ответили ему. — Понимаете, мастер, восстание. Нужно ковать много оружия.

— Ну-ну, — понимающе хмыкнул Вождь.