Проще убить, чем…

Накануне я не спал всю ночь. Я максимально отодвинулся от спящей Машки, чтобы не чувствовать тепло ее живого тела, но это не помогало. А она еще, как назло, спала беспокойно и ворочалась. Я не знаю, что ей снилось, но один раз она как-то тревожно и тоскливо пробормотала сквозь сон: «Родик, Родик». Я думал, у меня случится инфаркт. Но утром Машка была как обычно. Я же с трудом справлялся с нарастающим напряжением. Моя голова ничего не соображала, я только хотел поскорее со всем этим закончить. Наконец, Машка выпроводила меня, сказав напоследок, чтоб возвращался пораньше. Она и не подозревала, насколько скоро я вернусь.

Я неторопливо пошел, легонько размахивая дипломатом, в сторону проспекта Мира. На улице практически никого не было, да и не нужен был я никому. Дойдя до гаражей, я юркнул в просвет между ними. Там, под бесхозным фанерным щитом лежала открытая сумка с продуктами и букет красных гвоздик. Я выбрал гвоздики, а не розы, за их неприхотливость и способность долго храниться. Вот и сейчас было видно, что проведшие ночь в таком неприспособленном месте цветы почти не пострадали. Я накинул на себя плащ и нацепил прочие принадлежности. Брезгливо натянул лыжную шапочку. Этот головной убор у меня почему-то всегда ассоциировался с презервативом. На кого я в итоге стал похож, не знаю. Осмотреть самого себя у меня возможности не было, но, наверно, если б кто-то стал меня разглядывать, то догадался бы, что это маскарад. Но люди вряд ли бы мной заинтересовались, а видеокамера плохо фиксирует мелкие детали. В ботинок я засунул себе орешек, чтобы не забывать прихрамывать, и насколько возможно быстро пошел обратно.

– Родик! – удивленно спросила Машка, растворяя закрытую на цепочку дверь. – Ты вернулся? Ты что-то забыл?