Прощение для мажора

Не сразу повернулась к говорящему, словно его вопрос дошел до моего разума спустя какое-то время. Махнула головой в знак согласия и посмотрела на парня лет восемнадцати. Он был худой и громоздкие наушники висели на его шее, а голову скрывал капюшон.

— Ты странно смотришься, стоя на мосту и так внимательно глядя вниз, — выдал молодой человек, после чего серьезно спросил: — Прыгать, надеюсь, не собралась?

Он говорил дружелюбно, немного с наглецой, так будто с ровесницей. Хотя возможно я и выглядела так, после смерти Игната, очень похудела, мама говорит — «Осталась кожа да кости, и стала похожа на подростка». Но разве может иметь значение внешний вид, года тот ради кого и хотелось только жить, больше никогда тебя не увидит? Нет! Мне было плевать как я выгляжу, это совершенно безразлично, как и все остальное. Единственные кто держит меня на этом свете это сыночек и мама.

— Не собралась, — ответила отстранена после длительного молчания.

— Но все равно ты замороченная. Хочешь, помогу поднять настроение? — уверенно заявил парень.

— Нет, — тут же ответила я, ничто на свете его мне не может приподнять.

— А ты сначала попробуй, а потом отказывайся, — усмехнулся мальчишка и сунул что-то мне в ладонь, после чего быстро добавил: — Если захочешь еще, приходи сюда, — и поспешно ушел. Я разжала пальцы и увидела прозрачный пакетик с маленькой таблеткой. Первой мыслью было бросить его в реку, но тут зазвонил телефон и я полезла за ним, на автомате убрала таблетку в карман. Мама с Кирюшей поехали в гости к родителям Игната, те очень просили нас приехать. Но я не смогла, находится рядом с семьей мужа для меня большая пытка. Глядя на их страдания мне просто разрывает изнутри от боли. Поэтому я осталась дома, сидела в кресле листая свадебный альбом. И с каждым взглядом на наши счастливые лица, моё сердце все селенье сжималось, и становилось тяжелей дышать. Следующий час я сидела зарывшись глубоко в свои воспоминания, и они были настолько реальные что казалось можно протянуть руку и коснутся любимого. Потом они смешались с фантазией и здесь уже представляла наше будущие. Из этого оцепенения меня с трудом вывел звонок телефон. И как оказалось уже было два пропущенных от мамы.

Быстро ответила:

— Да. — Как ты там Женечка? — спросила она встревоженным голосом.

— Все нормально, — спокойно произнесла я, подойдя к окну. На улице вливал сильный ливень, где-то вдали небо освещала молния. Тут же забеспокоилась как мама с малышом поедут в такую погоду домой. Да и уже стемнело.

— Мы скоро будем собираться, — произнесла мама добавив, — Ольга Петровна, просила остаться, мол опасно ехать в такую погоду. Но я отказалась.

— Мам правду оставайтесь. Смотри какой дождь льет, — произнесла я настойчиво. — Как же ты то одна? — встревожилась она. — Ну мамуль я что ребенок. Все хорошо не переживая, — старалась чтобы голос звучал как можно убедительней, действительно в такую погоду что угодно может произойти на дороге. С трудом убедив маму остаться, я снова погрузилась в свои мысли.

Спустя какое-то время очнулась из забвения, и меня накрыла какая-то башенная волна понимания всего произошедшего. Отчаянно ощутила всю горечь потери, вдруг поняла что сколько бы я не пряталась, зарываясь головой в песок, сколько бы не отталкивала правду, ничто не изменится. И сколько б не ждала, теша себя несбыточными надеждами, человек которого люблю больше жизни не вернется, не перестанет быть погибшим. Мне больше никогда не удастся посмотреть в родные глаза, увидеть дерзкую улыбку на его губах, услышать голос от которого замирало сердце. Нет! Никогда больше мне не обнять любимого. И нашему сыну не суждено увидеть отца. Боль разрывала каждую частичку тела, реальность так жесток и так мучительна, что мозг просто не готов ее принять. Металась по квартире как сумасшедшая, кусая губы, царапая руки в кровь. Хотелось вырвать душу из грудной клетки, зацепив заодно и сердце, только бы снова увидеть его. Господи как страшно хоронить человека в закрытом гробу, это резало с каждым днем, заставляя корчится от страха. Замерла, перед глазами всплыла картина, когда я стояла на мосту несколько дней назад. Подбежала к плащу и достала из кармана таблетку. Не дыша глядела на дрожащую ладонь. А может правда хоть на время найду забвение, хоть на минуту обрету покой? Поднесла руку к губам и сама не понимая как, проглотила непонятно что, и тут же в ужасе поняла что, наделала.

Макс смотрел на сходящий с ума от тревоги Тамару Игоревну и чувствовал как в нем нарастает беспокойство. Женщина привезла его родителям Кирилла, они очень тосковали по внуку, и осталась переночевать из-за непогоды. А теперь Женя не брала несколько часов трубку, что ее маме казалось очень странным. Она уже собралась ехать домой в проливной дождь, потому-что не могла найти себе места из-за тревоги. Но Максим не позволил, сказав Тамаре Игоревне у которой в глазах стояли слезы, что съездит сам.

8 ГЛАВА