Прошка Лебеда и жезл некроманта (СИ)

Там, окруженный дружинниками, в руках которых пылали факелы лежал плотно прибитый гвоздями к длинной столешнице Леший. Выглядел он значительно лучше, чем часом раннее. Обожжённые конечности регенерировали с поразительной скоростью. Воевода с двусторонней секирой на плече нависал над лесным царем.

— Ну! — промычал он. — Говорить будем, али позабавимся? Чего напал на нас, сердечный? Мы так-то из-за тебя в поход отправились. За войско твое мстить, а ты…

— Бес попутал, брат-воевода! — жалобно залепетал Леший. — Колдовство что ли какое. Не пойму. А! — обрадовался он. — Знаю. Я вас с Кощеевым войском перепутал, вот и напал.

Воевода тяжело вздохнул и резко, без предупреждения, рванул секирой по деревянной ладони Лешего, разом отрубив тому с десяток веток, выполнявших функции пальцев. Прошка от неожиданности аж глаза зажмурил. Леший завыл.

— Спрашиваю снова! — спокойно продолжал воевода, наблюдая за тем, как взамен отрубленных из кисти вылезают новые, молодые с зеленью ветки, которые на глазах набирают твердость. — Кто тебя сволоту такую на нас послал? Сам бы ты не посмел. Не того полета птица.

— Никто! — завопил Леший. Воевода, ухмыльнувшись, рубанул секирой снова. Новая порция веток-пальцев посыпалась на землю. Раздался новый, куда более громкий, чем прежде, вой чудища.

— Я ведь до утра так буду развлекаться, — предупредил воевода. — Если устану, помощников позову. Некромантушка вон всех оживил. Много народу поквитаться с тобой хочет. Так ведь?

Воевода и Леший синхронно посмотрели на Прошку, застывшего у входа в палатку. Тот кивнул.

— А может спалим его, к едрене фене, — неожиданно для самого себя предложил некромант, и подошел к Лешему. Выудив из кармана спасительницу-зажигалку, чиркнул колесиком.

При виде огонька Леший забился в конвульсиях, хотя с пол десятка факелов, расставленных по периметру палатки, такого эффекта на него не производили.

«Он боится не самого огня» — догадался Прошка. — «А того, как легко я могу его сотворить».

Подофигел и сам воевода. Даже охнул от неожиданности. Но заметив, как реагирует на это чудо техники Леший, взял себя в руки и продолжил допрос.

— А действительно! — подхватил он. — Спалим, да и дело с концом. Чего время терять.

— Нееет! Нееет! — завопил Леший, не сводя глаз с огонька. — Я все скажу. Все. Это Кощей. Это все он. Он мне царство обещал и лес. Весь… Если я палку ему эту принесу…

Чудище взглядом указало на висящий на поясе Прошки жезл.

— Из-за него все! Из-за штуки этой, будь она неладная. Простите меня! Простите! Возьмите с собой. Верой и правдой буду служить. Уж я этому Кощею устрою.

— Нет тебе веры! — заметил воевода. — Проследи, чтобы его с огнем сторожили, — обратился он к подоспевшему Яшке. Тот кивнул. — Пойдем, Прошка. Разговор есть.

Когда они отошли на приличное от палатки расстояние, подальше от чужих глаз, воевода оживился.

— Покажи хреновину эту, что огонь выбивает.

Прошка уже знал, о чем именно попросит воевода и был к этому готов. Достал зажигалку, чиркнул. Все вокруг занялось слабым светом.

— Магия! — прошипел вояка. — Где взял?

— Инквизитор вручил. — выпалил Прошка единственный ответ, который мог отбить у воеводы желание завладеть его имуществом. — Некромантская штука. — добавил он для уверенности. Знал уже, что у суеверных местных обывателей это словосочетание вызывает первобытный страх.

— Держи при себе, — вздохнул воевода. — Мало ли еще какую тварь на пути встретим. Леший вон предателем оказался.

Прошка кивнул.

— Завтра к реке подойдем, — продолжал воевода. — Дальше по льду двинемся. Спасибо тебе, Прошка, за спасение наше. Если бы не ты, сгинули бы в лесу этом проклятом.

— Это Шкода мой. Он Лешего трамбонул.

— Хороший конь! — согласился воевода. — Вернемся, я ему тоже черный доспех организую. Обещаю.

Глава 16

Речною тропою

До реки к обеду дошли. Настроение у войска было хорошее. Народец, который Прошка с того света вытаскивал, почти всегда в благостном расположении духа пребывал. А как иначе? Из молчаливого забвения возвратили.

Вышли на лед. Крепкий оказался. Плотно река морозом взялась. Сначала Агафон со своей братией порезвился, тогда решили, что и остальным можно. Не провалятся. Со вчерашнего дня в боевом порядке еще одна повозка добавилась. Связанного лешего прямо вместе со столешницей катили. А как иначе? Часть дружинников из числа тех, кому в бою больше других досталось, спалить чудище предлагали, но мудрый воевода их осадил:

— Конвенция, — сказал. — Пленных казнить не дозволяется без суда и следствия. Вот домой вернемся, посудим, тогда и спалим.

На том и порешили. Запах на реке оказался немногим лучше, чем у Прошкиной избы. Оно и понятно. Водоем тот же самый был. В городе узкий, а здесь силу набирал. Расширялся на версту почти. Старые дружинники молодым строго настрого запретили воду из льда растопленного пить, рыбу ловить да лунки ковырять. А то просунет Водяной лаптю свою через дырку, да утащит на дно. Для того и пошли зимой, чтоб не баловал.