Прошла любовь, завяли помидоры

– Прачечная – недешёвое удовольствие, – заметила я. – А насколько я знала Афонина, он был тем ещё скрягой. В смысле, для себя-то он ничего не жалел, а вот для других…

Алина театрально захлопала в ладоши.

– Браво! Вы прекрасно разбираетесь в людях! Ну так он сначала решил, что это я буду за бабуськой ухаживать, а он будет руководить процессом. Мы же тогда ещё женаты были. Представляете, мне такое предложить?! Что я брошу своё творчество, свой дом, своего ребёнка, наконец, и пойду в чужой квартире полы надраивать! Это же бесконечная работа, как говорят в армии, от забора и до заката. Валерка упирал на то, что квартира будет считаться общим имуществом, нажитым в браке, несмотря на то что договор ренты составлен на его имя. А я ему ответила, что такой ценой мне эта квартира не нужна, пусть сам что хочет, то там и делает!

– И жизнь показала, что вы поступили мудро. Квартира перешла к Афонину, когда он уже находился в браке с Галиной, соответственно считалась их совместно нажитым имуществом. Или за годы брака вы имели право претендовать на долю в квартире? Вы советовались с юристами?

Процких досадливо махнула рукой:

– Ой, да ни с кем я не советовалась! Валерка дал мне небольшие отступные, мы с дочкой на море слетали, и я себе промку купила.

– Что?

– Промышленную швейную машину, – Алина кивнула на стол у окна. – Оверлок тоже обновила. В общем, вложилась в работу.

Интересно, как Афонин продал квартиру без нотариального согласия супруги? Наверное, опять провернул какую-то аферу, как с разводом. Ох, правильно Лидия Никифоровна отказалась от обмена, старую гвардию не проведёшь, вариант мутный!

– Вы знаете, Людмила, – задумчиво сказала хозяйка, – оглядываясь назад, я понимаю, что мы из-за этой квартиры развелись. Трещина в браке тогда пошла.

– Как так? – удивилась я.

– С этой бабкой он носился, как курица с яйцом, через пол-Москвы мотался по первому зову. Возил её в поликлинику на машине, как королеву. К терапевту – пожалуйста, к окулисту – будьте любезны, даже к эндокринологу ей талоны доставал, а вы знаете, как трудно попасть к узким специалистам. А нашу дочь, например, ни разу в поликлинику не отвёз, я одна с коляской добиралась – по снегу, грязи, колдобинам. А у него то работа, то машина в ремонте. Меня это так бесило!

– Ну, так там за квартиру, а дочь – бесплатно.

– Вот именно! Жалел время на своего ребёнка, на его здоровье. И уже позже, когда развелись, тоже ни разу не помог, не отвёз в больницу. Когда вспоминаю, как она после пневмонии, ещё неокрепшая, по лужам топала, до сих пор его ненавижу! Знаете, я даже обрадовалась, когда на Валерку завели уголовное дело после смерти бабки. Умом понимала, что мне невыгодно, чтобы его посадили, тогда я останусь без алиментов, а дочь без отца, но ничего с собой поделать не могла. Хотела, чтобы его посадили. Или чтобы квартиру у него отобрали. Так я его тогда ненавидела. И мне ничуточки не стыдно.

Изумлению моему не было предела.

– На Валерия завели уголовное дело?! А в чём его обвиняли?

– Не знаю точно. Наверное, порядок такой. Умирает пожилая женщина, в результате какой-то посторонний мужик получает квартиру. Государство же должно проверить, не было ли там криминала. Его несколько раз вызывали на допросы, опрашивали лечащих врачей старушки. Но обошлось. Не знаю, как Валерка выкрутился. Да я вообще случайно узнала. Он обмолвился, что, возможно, не сможет какое-то время платить алименты, потому что будет сидеть в тюрьме. О деталях не распространялся. Я его тогда впервые таким злым видела. Раздосадованным. Это уголовное дело рушило его планы.

– У старушки были родственники?

– В Москве у пожилого человека с квартирой всегда полно родни, – рассудительно заметила Процких. – И чем ближе к концу, тем больше. Если бабка дошла до того, что предложила чужому человеку ренту, значит, никого не было.

Я поблагодарила хозяйку и пошла к выходу.

Уже на пороге вдруг вспомнила:

– Алина, я должна вас предупредить. Соседки по коммуналке на Беговой, может, и выглядят нормальными людьми, но это монстры. Они вас сожрут и косточек не оставят.

– Я в курсе, – спокойно ответила женщина, – мне Валера рассказывал. Мешок с цементом я уже приготовила.

Кажется, это будет равный бой.

Глава 26

От Южного Бутова до Ясенева довольно близко, всего лишь несколько остановок на метро. Чтобы в следующий раз не делать крюк, я решила сейчас заехать на квартиру, которую Валерий Афонин получил после исполнения договора ренты.

Я хотела поговорить с покупателями квартиры. А вдруг Афонин и правда убил старушку? Уголовное дело просто так не заводят. Но будут ли жильцы со мной разговаривать? Надежды мало, но она умирает последней!

Дом с идиотским номером 25/20 стоял на месте. Вернее, два шестнадцатиэтажных дома, под углом в 90 градусов друг к другу.

Всё-таки мудрая женщина Лидия Никифоровна, в который раз уже поминаю её добрым словом. Говорила же она, что у меня проблемы с памятью, так не ошиблась. Я напрочь забыла, как пройти в квартиру. Второй подъезд, последний этаж – это я помню. А из лифта – куда дальше? Вторая дверь направо? Первая налево?