Читаем Прошлая настоящая жизнь полностью

Прошлая настоящая жизнь

«Говорит Москва, передаем сигналы точного времени. Начало шестого сигнала соответствует пятнадцати часам московского времени. – Трехпрограммный приемник висел на стене на кухне. Во время разговоров негромкое вещание не мешало, а когда зазвучали сигналы, все повернулись на автомате и выслушали шесть „пипов“. – В столице пятнадцать часов, в Ашхабаде – шестнадцать, в Ташкенте – семнадцать, в Караганде – восемнадцать, в Красноярске – девятнадцать, в Иркутске – двадцать, в Чите – двадцать один, во Владивостоке и Хабаровске – двадцать два, в Южно-Сахалинске – двадцать три часа, в Петропавловске-Камчатском – полночь».

– Хорошо, что мы в столице, самое время пообедать, – потирал руки Витька, заметив, что под кастрюлей выключили газ. Значит, готово!

Борщ удался на славу и с бутербродами, которые все взяли с собой, пошел на ура.

– Я уж думал, что в этом доме не покормят ничем другим, кроме басен, – радостно хлебая вторую порцию, делился своими страхами Витька. – А я не соловей, моему растущему во второй раз организму нужно регулярное и плотное питание.

– Ну, тогда режь торт и не стесняйся, себе можешь отложить кусочек побольше…

Понимая, что за один разговор всего не охватишь, стали договариваться о следующей встрече.

– Только не завтра, пожалуйста! Поговорить мы и послезавтра сможем, а вот «Москву – Кассиопею» только один день показывают, завтра, – взмолилась Лида.

– Я тоже в кино хочу-у-у! – заканючила Ира.

– Хорошо, я попробую сегодня заказать билеты по телефону, если успею, – вызвался Витя. – Если не получится, приду пораньше до начала сеанса, может, еще останутся билеты.

– Ну и прекрасно, тогда я завтра поработаю, я и с Петром уже договорился. О'кей, встретимся послезавтра.

В сиреневых зимних сумерках ребята пошли на лыжах до станции. Это всего чуть больше километра. Но хоть что-то, решили ребята, а то за разговорами весь день прошел, не заметили; хоть на десять минут на лыжи встать.

С осени Ира здорово прибавила в физической подготовке и сейчас шла на хорошую четверку. За ней без труда гналась отличница Лида. А сзади легкой тенью скользил перворазрядник Витя. И никто из припозднившихся лыжников не заметил, что на станции кто-то стоял за билетной будкой и внимательно за ними наблюдал.

С вечера билеты в кино заказать не удалось. Утром тоже случился облом. Витя пришел в кинотеатр за два часа до сеанса, но в кассах уже было битком народа – школьников от мала до велика, не протиснуться. Кассирша приоткрыла дверь и выкрикнула, отвечая на одни и те же сегодняшние вопросы, что билетов нет, невыкупленной брони нет, дополнительных сеансов не будет. Он позвонил из автомата девочкам, но те не захотели мириться с невезением и решили все-таки прийти к началу сеанса, а вдруг будут лишние билетики.

К началу сеанса напротив кинотеатра «Алтай», похоже, репетировали первомайскую демонстрацию, только красных флагов не хватало. Любители отечественной фантастики спрашивали друг у друга лишние билетики, но ни у кого их не было. Огромная толпа старшеклассников пыталась взять на абордаж вход в кинотеатр, билетерши тщетно хватали за шкирку наглецов – на одного задержанного приходилось трое проскочивших. За стеклянными витринными окнами было видно, как толпы счастливчиков ждут открытия дверей в зрительный зал, и счастливчиков этих было раза в два больше, чем зрительских мест. Пока Лида отвлеклась, абордаж очередной команды пиратов от кинематографа удался на славу – просочились все; билетерши почем зря срывали голос и напрасно пытались «не пущать» нарушителей. Все, что они смогли сделать в этой ситуации, – это закрыть входные двери и не впускать даже законопослушных зрителей с билетами. На улице народные волнения достигли революционного размаха.

Пронесся слух, что администратор вызвала наряд милиции, а ехать ему никуда не надо, вон оно, отделение, через дорогу. И друзья решили уходить подобру-поздорову, да и подзамерзли уже, на улице не май месяц. Конечно, они смотрели этот фильм в прошлой жизни, но так хотелось посмотреть его сразу и детско-восторженным взглядом и взросло-ностальгическим и получить двойное удовольствие.

Они ушли, так и не заметив, что из толпы за ними внимательно наблюдал бывший леший, а ныне вполне цивилизованно подстриженный и побритый Петр Васильевич Ламанов.