Прошло семь лет

Алкоголь мутил сознание Никки, зато обострял чувствительность. Ее преследовало ощущение, что она упустила что-то очень важное, какую-то существенную, лежащую на поверхности деталь. Но не пыталась во что бы то ни стало напрячь мозги. Не рассчитывала, что найти сына ей поможет разум, логика, анализ. Она полагалась на материнский инстинкт. В беде чувство помогает больше логики и рассудка.

Никки не старалась сдерживать чувства, напротив, дала им волю. Слезы подступали к глазам, в голове теснились воспоминания. Настоящее и прошлое смешались в один поток. Вот теперь все же нужно определиться, направить курсор в правильную точку. Не плыть по течению, а выудить послание.

Никки тоже смотрела в окно, но ее кружил вихрь. Все мешалось у нее в голове, подступала тошнота. Воспоминания проносились как смерч, сплетались, путались, накладывались одно на другое.

Музыка играла все громче. Люди вокруг отбивали ритм, хлопая в ладоши. На танцевальной площадке работали аниматоры. Официантки и официанты отплясывали под русскую песню.

«Калинка, калинка, калинка моя…»

Никки отхлебнула еще вина. В зале было жарко, но ее била дрожь. Свет озарял зал яркими вспышками в ритме «Калинки», припев точно молотком бил по голове.

«Калинка, калинка, калинка моя…»

Катер возвращался к пристани, от которой они отплывали. Через стекло она различала выступы и маски Нового моста, а за ним на фоне неба — силуэт моста Искусств. Никки смотрела на решетчатую ограду моста. Она мерцала тысячью огоньков. Никки прищурилась и различила на ней десятки, нет, сотни, нет, тысячи замочков, прицепленных по всей длине моста.

— Я знаю, что открывает этот ключ! — воскликнула она.

И указала пальцем на видеогид, вмонтированный в стол. Наклонившись к экрану, они прочитали историю, относящуюся к этому мосту:

«По примеру моста Пьетра в Вероне и Лужкова моста в Москве мост Искусств несколько лет тому назад стал излюбленным местом влюбленных, которые приходят сюда и вешают „замок любви“, символ нерасторжимой связи.

По сложившейся традиции, влюбленная пара запирает замок на решетке, бросает ключ через плечо в Сену и скрепляет свой союз поцелуем».

— Нам нужно сойти!

Они спросили у метрдотеля, тот ответил, что катер причалит через пять минут у моста Альма.

Охваченные нетерпением, Никки и Себастьян стояли первыми в очереди у сходней, торопясь как можно скорее очутиться на берегу.

«Адмирал» проплыл мимо Лувра, потом мимо Елисейских Полей и, наконец, остановился у причала у моста Альма.

Себастьян и Никки уже были готовы сойти на берег, и вдруг Никки потянула мужа за рукав.

— Ни шагу! Сюда идут копы!

Себастьян взглянул на набережную. Женщина в кожаной куртке и молодой парень уверенным шагом направлялись к сходням, собираясь подняться на катер.

— Ты уверена?

— Говорю тебе, это копы! Сам посмотри!

Приглядевшись, Себастьян заметил номер 307 на нашивке в цветах Национальной полиции.

Себастьян встретился взглядом с бывшей женой. Полицейские поняли, что их заметили, и ринулись вперед.

Никки с Себастьяном бросились обратно в салон. Побежали к лестнице, которая вела на верхнюю палубу. На бегу Себастьян схватил со стола нож, которым, как видно, кто-то резал пережаренное мясо.

36

Встретившись взглядом с Себастьяном, Констанс Лагранж поняла, что американец их вычислил. Выхватила из кобуры пистолет и, держа его в руке, ринулась вперед.

— Никакой несанкционированной пальбы! — предостерегла она Босари, вбегая в ресторан.

При виде огнестрельного оружия среди пассажиров раздались испуганные крики. Полицейские смерчем пронеслись по залу, опрокидывая на бегу столы. С разрешения Констанс Босари первым устремился по лестнице, ведущей на верхнюю палубу, но металлический люк оказался закрыт.

— Они забаррикадировали выход! — воскликнул лейтенант.

Констанс подалась назад. Она заметила еще один путь, который вел на верхнюю палубу, — боковую лесенку. Три секунды спустя она была уже наверху. Вдалеке она заметила Лараби, который в тот же миг вломился через двустворчатую дверь в рубку. С ножом в руках Лараби принуждал рулевого отплывать. Констанс сделала несколько шагов к рубке, дождалась, пока Босари встанет у нее за спиной, и приступила к операции.

— Ни с места! — заорала она, но в этот самый миг пароход рванулся вперед.

Констанс едва не упала, но уцепилась за плечо лейтенанта и удержалась на ногах. Сощурилась, ища взглядом беглеца. Лараби вскарабкался на крышу рубки и убеждал бывшую жену последовать его примеру.

— Цепляйся за меня, Никки!

— У меня не получится!

— У тебя нет выбора, дорогая!

Констанс видела, как он схватил жену за руку и силой втащил на крышу маленькой кабинки.

Она повторила приказ. Никакого результата. Она взяла Лараби на прицел, но с выстрелом медлила.

Что они задумали? До Иенского моста еще далеко. Катер подплывал к Дебийи, небольшому пешеходному мостику, выгнутому в виде арки, который соединяет набережную Нью-Йорк с набережной Бранли.

«Не собираются же они до него допрыгнуть?!»