Прошлое

Утренняя гильдия гудела от набившегося в неё народу. Множество групп ждали утренних заданий или просто завтракали в преддверии своего очередного похода. Коди с Ритой не пошли к столам, а стояли около столба недалеко от стендов и ожидали администраторов. Перед этим парень пробежался по ещё оставшимся заданиям, но все они были им не интересны. Сопровождения, собирательские или охотничьи задания были слишком лёгкими для группы или уводили их слишком далеко от города. Взять их означало не только весьма посредственный заработок и потерю огромного количества времени, но и лишение работы менее способных авантюристов, кто только начинает свой путь.

На доске висело несколько заданий повышенной сложности, но получить их могли только группы. Совокупная сила их пары была достаточной для безопасного выполнения подобных заданий, однако правила гильдии были суровы и однозначны. Групповые задания в одиночку может выполнять только авантюрист на ранг выше, чем ранг задания. Два человека не считаются группой, какими бы сильными они ни были. Коди с тоской смотрел, на полностью собранные отряды, которые забирали сложные миссии, не дожидаясь вывешивания новых.

— Ты когда-нибудь думал о своей группе? — Рита заметила взгляд парня и сразу же поняла, что у него на душе.

— Думал, и не раз. Мне нельзя в группу.

— Почему?

— Потому что. — Коди начинал злиться. Неприятные воспоминания вновь накрыли парня волной, а невозможность взять интересную задачу лишь подлила масла в огонь.

— А грубить-то зачем? Просто расскажи, интересно же.

— Если продолжишь докучать, наше сотрудничество закончится прямо сейчас. — Взгляд парня стал неожиданно спокойным, но пустым. Его голос тоже начал звучать безэмоционально, словно только что он не пытался съязвить из-за обиды. Рита не сомневалась, что сейчас он, не моргнув глазом, исполнит свою угрозу.

— Извини. Больше не буду спрашивать.

Девушка до сих пор не могла привыкнуть к таким резким перепадам настроения Коди. Его спокойный пустой взгляд и такой же пустой голос почти всегда появлялись неожиданно, но чаще всего в ситуациях, когда он должен был выйти из себя. Со стороны это выглядело так, словно парень намеренно подавляет в себе эмоции и делает это с невероятным рвением. По каким-то причинам Коди так сильно боялся выпустить наружу свои настоящие чувства, что был готов на всё. Ещё сильнее это проявлялось в тех редких ситуациях, когда он получал ранения. После боя он лишь разочарованно смотрел на место, где ещё минуту назад была глубокая рана от когтей.

Маргарита не прекращала удивляться выдержке авантюриста. В совокупности с его удивительной магией самоисцеления, это создавало непреодолимую пропасть в силе между ней и «Синим щитом». Вот только каждый раз, когда Рита видела перед собой странно спокойного парня с безэмоциональным голосом, он скорее походил на мертвеца, нежели на человека. Если бы девушка не видела, как Коди общается с Шарлоттой, то всерьёз бы запаниковала. Всё это вызывало множество вопросов о том, кто он такой на самом деле, и что произошло в его прошлом.

Коди стоял неподвижно, уставившись куда-то в пустоту. Происходящее вокруг его больше не интересовало. Рита молча наблюдала за ним, изредка оглядываясь по сторонам, всерьёз опасаясь разозлить парня ещё больше. В глубине души она надеялась только на то, что им подвернётся какое-нибудь задание и всё вернётся в нормальное русло.

Тяжело вздохнув, авантюристка задумалась уже о своём прошлом. Если бы Коди спросил о нём, она бы тоже отказалась рассказывать. Не так радикально и категорично, но отказалась бы. В её прошлом не было ничего хорошего, если не считать момент, когда она получила ЭИТ и стала свободной от обязанностей своей семьи. Рита с трудом могла вспомнить хоть один повод для радости. К её сожалению после регистрации в Гильдии поводов не стало больше. Как первая, так и все последующие группы исключали её быстрее, чем она успевала себя показать и создать приятные воспоминания.

Рита не питала иллюзий по поводу своего характера, но ничего не могла с этим поделать. Довериться кому-то было сверх её сил. Чтобы не происходило, ситуация всегда должна быть под полным контролем. Всё должно происходить так, как она задумала. Любые отклонения или нежелание других подчиниться её воле, сразу же вызывали в девушке ощущение предательства и обмана. Страх перед этим был так велик, что она всеми силами пыталась предотвратить подобный исход, совершенно не волнуясь о том, как это выглядит со стороны. Наглость, эгоизм, а иногда прямые беспочвенные обвинения, не способствовали доверию со стороны сопартийцев, с закономерным итогом.