Прошлое для будущего

В 1961 г. в составе Московского СУ был организован Таллинский участок для добычи силикатного песка и обеспечения им крупного завода силикатного кирпича «Мяннику», расположенного на окраине столицы Эстонии — древнего города Таллина. Карьер для добычи песка располагался непосредственно рядом с заводом. Верхняя часть месторождения песка до грунтовых вод к этому времени была выработана с помощью экскаваторов, а добыча обводнённого песка по проекту института «Проектгидромеханизация» должна была производиться с помощью земснарядов.

Проектом предусматривалась также сортировка песка с отделением крупных включений и гравия, но ввиду их незначительного содержания в первые годы эксплуатации земснаряды работали непосредственно с подачей песка в штабель.

Для обеспечения потребности завода в песке, доходившей до 800 тыс. м ³ в год, было смонтировано два земснаряда типа 100—40 К, в том числе один новый с Рыбинского завода Гидромеханизации. В первый год эксплуатации карьера земснаряд разрабатывал пионерный котлован и имел большие простой из-за малого притока грунтовых вод, но по мере разработки забоя приток воды увеличивался, появилась водная акватория и при оборотном водоснабжении земснаряды стали работать стабильно, в том числе и в зимний период. Отрицательная температура воздуха в Таллине держалась непродолжительно.

Непредвиденным обстоятельством оказался чрезвычайно высокий износ проточной части грунтовых насосов, песок оказался слабоокатанным и очень абразивным. Износ рабочих колёс грунтового насоса и его корпуса был таким же, как при разработке гравийных грунтов.

Большому износу деталей также способствовал перевод грунтовых насосов 16Р-9 на повышенные обороты, в тресте такой переход был проведен повсеместно с целью увеличения подачи и напора насосов. Это техническое решение, на мой взгляд, было необоснованным, в других трестах гидромеханизации пошли путем применения грунтовых насосов с увеличенным диаметром рабочих колёс.

Таллинский участок комплектовался кадрами в основном за счет привлечения русских рабочих и ИТР из других подразделений треста. Завод выделял общежитие для гидромеханизаторов, в том числе и комнаты для семейных. Для ИТР участка было получено несколько благоустроенных квартир. Начальником участка был назначен молодой инженер — механик, выпускник Московского Торфяного института Лев Анатольевич Соколов. Производственного опыта у него не было, но он быстро освоился и проявил себя как инициативный инженер и хороший, честный руководитель, болеющий за дело.

Впоследствии он руководил большими и ответственными участками в Московском СУ, с 90-х годов работал в тресте главным механиком. Начальниками земснарядов работали молодой техник Клепиков и опытный гидромеханизатор Михаил Воробьёв, с которым я начинал работать в Комсомольске на строительстве Куйбышевской ГЭС в 1952 г. Энергетиком участка работал Брякоткин, также опытный гидромеханизатор, изобретатель, он и в дальнейшем связал свою судьбу с работой на разных участках Московского СУ.

Таллинский участок успешно работал включительно до 1968 г., руководство завода решило разорвать договор и организовать собственное подразделение гидромеханизации как цех завода. Многие наши рабочие перешли в этот цех, но кадровый русский состав гидромеханизаторов был переведен на другие объекты Московского СУ и треста. Мне многократно приходилось выезжать на Таллинский участок для решения различных технических задач, а с 1965 г. и организационных проблем в качестве начальника СУ.

Об отношении эстонцев к русским. Отношение было различным, в рабочей среде вполне лольяльным, но со стороны эстонской интеллигенции — принципиально враждебным, считали нас оккупантами.

К этому были и основания, в 1945—46 гг. много эстонцев, сотрудничавших с гитлеровцами в годы войны, были отправлены в сибирские лагеря ГУЛАГа, многие высланы. Допускались, конечно, и перегибы, но нужно заметить, что в Эстонии в 1942—44 гг. гитлеровцам удалось сформировать на добровольной основе несколько дивизий, воевавших против нашей армии.

До войны Эстония была чисто сельскохозяйственной страной, поставлявшей свинину в Англию, промтовары поставлялись из Англии и Германии, собственной промышленности в Эстонии по существу не было. Советская Россия построила в Эстонии, в основном руками русских, большую совремённую промышленность, в том числе и энергетику.

При посещении Таллинского участка мне каждый раз приходилось принимать участие в совещаниях у директора или главного инженера завода с целью решения актуальных для работы проблем. Начинали на русском языке, но вскоре переходили на эстонский, которого я, конечно, не понимал. Все эстонцы прекрасно говорили и понимали русский язык, но хотели подчеркнуть свою независимость. Приходилось напоминать о том, что по отношению ко мне это невежливо. Извинялись, но скоро снова переходили на эстонский.