Читаем Прошлое и будущее полностью

В редкие моменты отдыха мама играла на пианино или отдавалась писательскому творчеству. В молодости в Турции она была сотрудником редакционного отдела армянского журнала, и с тех пор желание писать не оставляло ее. Она мечтала найти пишущую машинку с армянским шрифтом. Спустя много лет во время одной из поездок в США я откопал такую машинку. Увы! Мама не успела ею воспользоваться. Она ушла от нас раньше, и новая пишущая машинка простояла в чехле до тех пор, пока мы с Аидой не подарили ее одной армянской общине. Слишком больно было видеть, как она стоит без пользы.

Была у нее еще одна мечта: водить машину. У меня слишком поздно появилась возможность подарить ей автомобиль, о котором она мечтала. Но и этим ей не дано было воспользоваться. Я очень грущу об этом, как и о многих других вещах. Иногда думаю о людях, которые, имея возможность помочь родителям, избавляются от стариков, помещая в дома престарелых. Мне жаль их, ведь они не сохранили в душе ни нежных, ни грустных воспоминаний о прошлом, воспоминаний, которые мы носим в сердце всю свою жизнь.

<p>Жить, выжить, получить образование</p>

В 30–е годы, когда семья не имела средств отправить своего отпрыска учиться, единственным выходом было получить стипендию. Как правило, обращались к какому-нибудь богатому и щедрому члену общины. Так мы и поступили. Один богатый армянин согласился выделить мне стипендию при условии, что я обучусь солидной профессии. Что можно назвать солидной профессией? Уж точно не профессию артиста, о которой, увы, я мечтал. Как можно отдать ребенка из общины в среду, имеющую плохую репутацию, и какое там может быть будущее! Один наш родственник — портной объяснил мне, что с его профессией можно работать в любой стране мира, даже не зная языка. Но я плохо представлял себя с иглой в руках. Пришить себе пуговицу — это еще куда ни шло, но не более того. А, поскольку стипендией все-таки надо было воспользоваться, и вообще любая наука в жизни не помешает, за несколько месяцев до войны я решил пойти в Центральную школу французского телевидения (TSF),на улице Луны, в отдел радистов торгового флота. Точка- тире, точка — тире — точка, тире — тире — точка — тире, и т. д.

Это хоть как-то походило на музыку, и, поскольку у меня был музыкальный слух, могло получиться. Но для поступления нужны были начальные знания математики — дисциплины, которая не фигурировала в аттестате о начальном образовании — моем первом и единственном на то время дипломе. Знакомые Мисака Манушяна, убежденные коммунисты, семейная пара Асланян, жившие в Бельвилле и впоследствии расстрелянные гестапо за участие в Сопротивлении, вызвались бесплатно обучить меня основам этой науки. После долгих недель обучения я прошел вступительный конкурс и стал учеником школы. Конечно, не блистал успехами, но старался, как мог. Если честно, я никогда не был силен в математике. К счастью, профессор Блош был молод и экзаменовал нас с большим тактом и юмором. Был еще директор, месье Пуаро, которого мы видели довольно редко. И был заместитель директора, страшно вредный тип с заячьей губой, который раздавал оплеухи направо и налево. Думаю, у многих учеников до сих пор сохранились на лице следы его ударов. Как я мечтал, что однажды его рука опустится на мою щеку, и тогда я тоже его ударю и кубарем спущу по лестнице под издевательский и мстительный смех одноклассников. Но это так и не произошло, о чем я очень сожалею.

Не знаю, по какой причине меня решили исключить из школы. Помню, что сказал тогда своему приятелю Жоржу Бакри, соседу по улице Лафайет, с которым мы обычно вместе возвращались домой: «Вот увидишь, обучение столько стоит, что они не захотят потерять ученика!» Через четыре дня — бац! Родителям сообщили, что господин директор, проявив особую снисходительность, согласился пересмотреть решение учебного совета и позволяет мне вернуться в школу.

Я часто переходил улицу и наведывался в гости к родителям Жоржа. У него был брат, с которым, как мне кажется, я тогда не встречался. И лишь много лет спустя, уже занимаясь своей нынешней профессией, узнал, что Эдди Марией, автор красивых поэтических песен, и был тем самым братом. Что касается Жоржа, то он впоследствии занялся музыкальным издательством. В 2000 году я с большим удовольствием встретился с другом детства в Конгресс — центре.

Я уверен, что торговый флот, расставшись со мной, скорее выиграл, чем проиграл. Аужя-то! Точка — точка — точка, тире — ти- ре — тире, точка — точка — точка [12]. Обожаю море, но я люблю плавать в нем, а не выстукивать точки и тире. Мне нужна была отдушина, какое-то отвлекающее средство. Чтобы отдохнуть от строгих нравов школы на улице Луны, я провожал Аиду в театр варьете, где она занималась на курсах драматического искусства, которые давал Жан Тисье. Все, кто ходил туда, обожали искусство и мечтали о более радостном будущем, чем точка — точка — тире.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
14-я танковая дивизия. 1940-1945
14-я танковая дивизия. 1940-1945

История 14-й танковой дивизии вермахта написана ее ветераном Рольфом Грамсом, бывшим командиром 64-го мотоциклетного батальона, входившего в состав дивизии.14-я танковая дивизия была сформирована в Дрездене 15 августа 1940 г. Боевое крещение получила во время похода в Югославию в апреле 1941 г. Затем она была переброшена в Польшу и участвовала во вторжении в Советский Союз. Дивизия с боями прошла от Буга до Дона, завершив кампанию 1941 г. на рубежах знаменитого Миус-фронта. В 1942 г. 14-я танковая дивизия приняла активное участие в летнем наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта и в Сталинградской битве. В составе 51-го армейского корпуса 6-й армии она вела ожесточенные бои в Сталинграде, попала в окружение и в январе 1943 г. прекратила свое существование вместе со всеми войсками фельдмаршала Паулюса. Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман и большинство его подчиненных попали в плен.Летом 1943 г. во Франции дивизия была сформирована вторично. В нее были включены и те подразделения «старой» 14-й танковой дивизии, которые сумели избежать гибели в Сталинградском котле. Соединение вскоре снова перебросили на Украину, где оно вело бои в районе Кривого Рога, Кировограда и Черкасс. Неся тяжелые потери, дивизия отступила в Молдавию, а затем в Румынию. Последовательно вырвавшись из нескольких советских котлов, летом 1944 г. дивизия была переброшена в Курляндию на помощь группе армий «Север». Она приняла самое активное участие во всех шести Курляндских сражениях, получив заслуженное прозвище «Курляндская пожарная команда». Весной 1945 г. некоторые подразделения дивизии были эвакуированы морем в Германию, но главные ее силы попали в советский плен. На этом закончилась история одной из наиболее боеспособных танковых дивизий вермахта.Книга основана на широком документальном материале и воспоминаниях бывших сослуживцев автора.

Рольф Грамс

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых женщин
100 знаменитых женщин

Героини этой книги совсем разные – и по профессии, и по характеру, и по образу жизни. «Личный оператор» Гитлера Лени Рифеншталь, отвергнутая обществом за сотрудничество с нацистами и тем не менее признанная этим же обществом гениальным кинематографистом; Валентина Терешкова – первая женщина космонавт, воспринимаемая современниками как символ эпохи, но на самом деле обычная женщина, со своими невзгодами и проблемами; Надежда Дурова – женщина-гусар, оставившая мужа и сына ради восторга боя; Ванга – всемирно признанная ясновидящая, использовавшая свой дар только во благо…Рассказы о каждой из 100 героинь этой книги основаны на фактических материалах, однако не все они широко известны. Так что читатели смогут найти здесь для себя много нового и неожиданного.

Валентина Марковна Скляренко , Валентина Мац , Татьянаа Васильевна Иовлева , Татьяна Васильевна Иовлева

Биографии и Мемуары / Документальное