Прошлое с нами (Книга вторая)

В это время послышались в тылу выкрики. Люди из оцепления задержали лейтенанта саперного подразделения, оно подошло на остров для обеспечения переправы артиллерийских частей, предназначенных для действий на западном берегу Днепра. На рекогносцировке берега сапер-лейтенант заявил, что вначале нужно перекинуть трос на западный берег. Его понтоны — металлические секции из комплекта наплавного моста — имеют достаточную грузоподъемность, но для спуска их на воду потребуется не менее пяти-шести часов, столько же, а возможно и больше — на оборудование погрузочных аппарелей, поскольку в инженерной практике это единственный способ перемещать грузы с берега на борт наплавных транспортных средств.

Откуда явился сапер со своими правилами и зачем? Трос — это его дело, вместо мостиков пусть он использует изготовленные плоты и никаких пяти-шести часов! К переправе приступить немедленно.

Этот разговор происходил у самой воды. Установилась тишина, эрликоны не произвели ни одной очереди, не стреляла артиллерия. Я не успел закончить изложение саперу обстановки, обрушился шквал огня. Сапер со всех ног бросился к воронке от фугасного снаряда, она наполовину заполнена водой. Свистят осколки, меня два-три раза окатила волна. Багровые трассы эрликонов мелькали в темноте, и мощное речное эхо сотрясало воздух.

Я стал звать сапера, он не отвечал. Что с ним?.. Огневой налет закончился, перестали татакать эрликоны. Плескалась вода, сапер бултыхался на дне воронки, не преодолеть крутую зыбкую стенку. Присмирел, когда возобновилось об-; суждение обстановки, и не ссылался на инженерные нормы.

Снова препятствие — саперные машины не могли подойти к берегу. Противотанкистам пришлось переносить заготовленные бревна обратно в глубь леса. Тяжелые металлические секции перемещались по бревнам. Саперы толкали с одного борта, противотанкисты — с другого. Как на роликах. Всякий поворот в узком проходе между деревьями заставлял наново укладывать, а потом ровнять бревна.

Будь в распоряжении 1850-го ИПТАП больше времени, я предпочел бы говорить с саперным лейтенантом в других выражениях и не раскаивался бы в том, что помог ему выбраться из воронки. Его подчиненные — пожилые, степенные люди — и сам он в старании нисколько не уступали противотанкистам, а то, что близкие разрывы удерживали саперов у земли дольше, им в укор не стоит ставить. За весь семисотметровый путь для саперов всего два-три раза повторно подавалась команда «По местам!»

Участок берега, избранный мною вчера, был менее пригодным для громоздких понтонов, чем тот, на котором остановился лейтенант сапер. Часть орудийных расчетов вместе с саперами начала возведение насыпи для того, чтобы увеличить крутизну спуска, ускоряющей скольжение понтона. Сюда же перетащили и оба плота, лейтенант-сапер решил связать их и подвести к понтону как трап. В конструкции недоставало только двух бочек. Вскоре и они были найдены.

Понтон заскользил, громыхая на бревнах, вниз и, ударившись широким плоским носом, лег на воду. Саперы и противотанкисты вернулись по своим местам.

Бывают ли чудеса на свете? Всякий воин, когда в его присутствии орудийный расчет, пять человек — четыре рядовых и командир орудия — катит полуторатонное орудие в сыпучем песке, бегом, утвердительно отвечает на этот вопрос. Задерживаться нельзя, паром на воде более уязвим, нежели на суше. Сверкают разрывы над рекой. С высоты спускались на крошечных парашютах светильники — элементы осветительных снарядов.

Что возбуждало дух орудийных номеров, множило их силы? Страх смерти? Или повиновение долгу, в лице лейтенанта Богданова, авторитет которого принимали безоговорочно все воины 2-й батареи?

Противник подавлял помехами рабочие частоты радиостанции РБМ. Поэтому штабные радисты не могли получить определенных сведений от лейтенанта Лады, который отплыл с наступлением темноты. Судя по тому, что удалось принять, он — за рекой. Где именно? Как далеко унесло течение его лодку?

Готовый к отплытию паром качался на канатах. Я не мог ожидать, пока наладится связь.

Поздно вечером началась переправа. Старшим на первом пароме был назначен старший лейтенант Лещенко. Он выполнял обязанности штурмана — прокладывал курс, и в качестве капитана отвечал за поддержание порядка всеми, кто находился на борту парома.

Вода бурлит в темноте. Паром шел с большой осадкой, как-то наискось. Саперы, кряхтя, работали на веслах. Все молчат. Никто не знал, куда вынесет течение паром — ни я, ни штурман, ни лейтенант-сапер.

На сорок седьмой минуте возник конфликт. Сапер на руле систематически не выполнял команды. Старший лейтенант Лещенко считал, что паром держался значительно севернее заданного направления, и по-моему так. Он шел будто против течения. Капитан, он же штурман, решительно заявил о своих правах и пресек неповиновение на ходу.

Причиной явились эрликоны, стелившие трассы по течению южнее Балыка. Саперам казалось, что расстояние до эрликонов сокращается слишком быстро, и это их пугало.