Прошлое с нами (Книга вторая)

В 13.00 я вынужден был подать команду «Стой!» и попросил к телефону командира батареи. Он передал через командира взвода управления, что помнит о снарядах.

— Передают для вас... товарищ лейтенант... Огонь! — кричал охрипший телефонист.

— Огонь!

Выстрел, выстрел, выстрел. Улетела последняя очередь. Больше снарядов нет. Мой доклад наконец возымел надлежащее действие. Варавин взял трубку.

— В чем дело? Давайте НЗ!

107-миллиметровая корпусная пушка — так назывались наши орудия — имела передок, в лотках которого перевозилось 16 снарядов, составлявших так называемый неприкосновенный запас. Комплектовать его полагается различными выстрелами — осколочно-фугасными гранатами, шрапнелью и бронебойными снарядами. Шрапнель предназначена для пехоты, бронебойные — для танков.

Шрапнель, за исключением нескольких выстрелов с поврежденными гильзами, была израсходована еще на той стороне Десны, во время стрельбы в орешнике. Бронебойные снаряды в батарею не поступали, а те, что оставались с мирного времени, расстреляны в районе Ковеля еще в первые дни войны. Несколько штук, сохранившихся в передке 1-го орудия, израсходованы у Старой Гуты, когда я заехал в расположение немцев.

Лотки загружены осколочно-фугасными гранатами — универсальным снарядом, который применялся для стрельбы по различным целям — от пехоты до танков. Высокая начальная скорость и внушительная масса гранаты производили такое же действие при стрельбе по танку, как бронебойный снаряд, и мы никогда не замечали отсутствия этих последних.

Боевой Устав артиллерии предусматривает вполне определенные случаи, когда разрешается использовать НЗ. Он предназначен только для отражения нападения непосредственно на огневую позицию.

Огневые взводы всякий раз, когда прекращается связь, предоставлены сами себе. Так не пойдет. Я просил Варавина соблюдать уставные положения и не распоряжаться неотъемлемым ресурсом ОП в интересах задач, которые решает командир батареи, находясь на наблюдательном пункте.

Варавин молчал несколько мгновений, потом продул трубку:

— Прикажите выложить НЗ. По мостам!

Савченко и Васильев, присутствовавшие при разговоре, переглянулись.

— ...ничего не поделаешь... может, на наблюдательном пункте тоже нуждаются в самообороне... — сочувственно произнес Савченко.

— Не исключено, но НЗ все-таки предназначен для самообороны ОП, и ни для каких других целей, — возразил Васильев.

Стрельба возобновилась. Цель — пехота. Дальность — 5600 метров.

— Батареей... один снаряд... огонь! — передавал с НП телефонист, И снова: — Огонь!.. Огонь!..

У орудий осталось по 6 выстрелов, когда прервалась связь. Невдалеке, за косогором, по которому проходила дорога на Подгорное, слышался треск автоматов. В тылу рычали чьи-то тягачи.

Самооборона

Отправленный на линию телефонист не возвращался. Прошло полчаса. 4-я батарея провела одну стрельбу я умолкла. Треск автоматов слышался отчетливей. Пора принимать меры, огневые взводы должны подготовиться к обороне... разобрать карабины, установить наблюдение в секторе обстрела. Всем напомнить схему ориентиров.

Расчеты ждут восстановления связи. Прибежал телефонист.

— Товарищ лейтенант, на бугре немцы... вот... вот... уже на этой стороне дороги... правее мостика.

Косогор в полутора километрах справа, строго на восток. Где пропадал телефонист столько времени? В бинокле плыла, перемещаясь полосой, пожелтевшая стерня, разделенная косыми рядами копен. Я не замечал никаких признаков присутствия людей на косогоре. Зачем телефонист забрел к мостику...

— Еще утром туда перенесли линию... дошел до села, там немцы и в копнах тоже... еле выбрался... немцы в касках... рубахи болотные... кабель обрезали...

— Внимание, наблюдать ориентир три.

Я снова взялся за бинокль. На косогоре люди, два... три... похоже — немцы.

— Внимание... пехота... справа... второму огневому взводу... сменить позицию!

Все три орудия развернулись в восточном направлении. Политрук Савченко, старший сержант Смолин и четыре орудийных номера с ручным пулеметом отправлялись к мостику.

Васильев доложил о готовности. Неожиданно загрохотали выстрелы — 4-я батарея. Всколыхнула воздух звуковая волна. Взметнулись на склонах черные столбы земли.

В моем бинокле выше сетки мелькнули человеческие фигуры и скрылись за копной. В вышине тонко и жалобно просвистела одинокая пуля. Группа Савченко миновала мостик и залегла.

Немец! Вот оттолкнулся, сделал несколько прыжков, исчез, свежая воронка.

— По пехоте... ориентир три...

4-я батарея дала еще одну очередь. Снова гнулись деревья. Перелет. Снаряды легли за бугром, четко обозначилась линия горизонта. Немцы, стреляя из автоматов, бежали по склону к дороге. Десять, пятнадцать. Часть повернула в сторону мостика. Строчил пулемет Савченко. Свист пуль становится довольно частым.

— Огонь!

Снаряды легли на склоне. Немцы залегли.

4-я батарея уменьшила прицел. На гребне появлялись новые и новые группы пехоты. Фронт уже расширился до километра.

— Правее ноль двадцать, первому... один снаряд... огонь!..