Прошлое в настоящем

– Лизка, узнаёшь свой наряд? Тебе Вадим подарил на День Победы, достал где-то по случаю… А оно узко оказалось, да и цвет не к лицу. Как я подросла, так и носить стала… по праздникам. Здорово, правда?

– Просто класс! – Таня судорожно сглотнула. Это же надо, семьдесят лет тряпке! А оборки лишь слегка выцвели, и платьице молодое, веселое, кокетливое, как та девчонка, которой оно предназначалось. Что от нее осталось?! Жесть!

Старуха схватила еще влажного мишку, сунула его в черный атласный мешок на завязках и выразила готовность идти. Вид сделался окончательно нелепым. Еще сфоткает кто и в Интернет выложит. Но Таня решила быть храброй и идти до конца.

– Сима, надень плащ! – Но ее крик потонул в громком лае. Бабка хлопнула дверью и бодро зашагала во двор; два рыжика прыгали вокруг нее.

Нет, только не это! Таня кинула планшет в сумку, на ходу пригладила волосы и бросилась ловить собак.

Когда звери наконец были заперты в квартире, подъезд огласил жуткий вой. Девушка замерла в тревоге, ожидая появления разгневанных соседей. Слава богу, никто сразу не выскочил: время рабочее, да и многие уже на дачах.

У пустой скамейки старушка в ярком платье обрывала листья с куста и складывала их в карман.

– Ты чего? Перестань сейчас же! Тебя та бабка заругает, которая всё сажает, ухаживает за растениями!

Из окна высунулась разъяренная тетка лет пятидесяти, готовая защищать присвоенный клочок земли, но, завидев сумасшедшую, лишь покачала головой.

Татьяна покраснела, бормоча извинения, схватила «сестренку» за руку и потащила за собой.

Только метров через сто девушка сообразила, что двигается в своем обычном темпе, но… старушка отлично поспевала, не жалуясь ни на ноги, ни на одышку, лишь очумело оглядывалась по сторонам и крепко прижимала к груди черный мешок, как для школьной сменки.

У входа в метро «Щелковская» она остановилась как вкопанная.

– Под землю не полезу! Страшно, пещера, наших убили! Нет, нет!

Замотала головой – и ни с места.

Спешащие вниз люди натыкались на вставшую посреди прохода старуху; образовался затор, послышались смешки и чертыхания. Покрасневшая Таня отпрянула в сторону, крепко сжимая скрюченные костлявые пальцы. Она, конечно, слышала про клаустрофобию и опасалась, что Серафима что-нибудь отчебучит, но чтобы так сразу! Это уж слишком!

– Ты что ведешь себя как дикая?

– Лиза, ты и раньше так говорила! – Старушка виновато вздохнула. – Но не люблю я людей, страшные они, чужие! Мы с рыжиками только гуляем по дворам там, где потише!

– Да уж! – Руки привычно потянулись к смартфону. На метро – самый легкий путь, но был еще один – наземным транспортом. На автобусе до Первомайской, затем – на трамвае и почти два километра пешком… С сомнением оглядела престарелую спутницу и направилась к светофору.

До диспансера добирались долго, но без происшествий, даже странно, как в без малого восемьдесят пять лет можно так долго и без устали шагать. Ни одна нормальная бабка такого не выдержала бы, а эта идет, задрав голову, и улыбается.

Перед окошком регистратуры Тане сделалось тревожно и неловко. Вдруг нет никакой карты? Да еще и спрашивать начнут… Кто такая? Откуда? Зачем? Хорошо хоть паспорт и полис на месте. Петрова Серафима Васильевна, 28 августа 1934 года, место рождения – город Евпатория – и нынешняя прописка. Больше ничего интересного.

Когда подошла очередь, девушка просунула документы в окошко и смущенно затараторила, что привела бабушку на прием.

Толстая тетка в белом халате и с ниткой крупных розовых бусин на шее окинула цепким взглядом тощую фигурку в желтом платье с оборками и бросила раздраженно:

– Адрес, фамилия? Когда были последний раз?

– Петрова, 9-я Парковая, дом 9. Думаю, давно сюда не приходила.

– Карта хоть есть?

– Не знаю! Должна быть…

Тетка надолго отошла, потом вернулась с тощим желтым конвертиком в руках.

– Идите в восьмой кабинет, карту потом принесу. Доктор Литвинов Анатолий Вадимович.

У белой облезлой двери с надписью «Врач-психиатр» сидел на банкетке толстый неухоженный дядька с седой щетиной и отсутствующим взглядом.

– Вы последний к Литвинову?

– Угу.

– Мы будем за вами.

– Угу.

Таня хотела было сесть рядом с ним, но, ощутив запах давно не мытого тела, отшатнулась и ограничилась тем, что усадила «сестренку» на край лавки, а сама встала у окна.

Очередь подошла на удивление быстро. Они вошли в маленький, но светлый кабинет. Старый, заваленный папками стол, включенный компьютер. Крупный плечистый парень в белом халате что-то торопливо строчил в толстой растрепанной карте. Короткие волосы, острый нос, ямочка на подбородке – всё ничего, но взгляд высокомерный, отталкивающий.

– Анатолий Вадимович, здравствуйте!

– Добрый день, присаживайтесь! – бросил со вздохом и откинулся на спинку кресла, будто давая понять, что все ему смертельно надоели.

Девушка помялась немного, покраснела и выпалила: