Прошлой ночью в XV веке

— А ну-ка, марш в школу, маленькие чудовища! — с притворной свирепостью рычит последний из Гренанов.

Близняшки срываются с места, хватают свои рюкзачки и резво скачут к двери, бросив мне напоследок: «До скорого свидания!» Их гувернер достает ключ от машины и шагает следом; перед тем как выйти, он заговорщицким тоном сообщает мне, что «надежды, внушенные любящей женщине, легко могут быть истолкованы как обещания».

Я ставлю чашку на стол; мне не по себе в этой мрачной трапезной, где я снова оказался в одиночестве. Торопливо — так же, как позавчера, — я беру свой ранец и освобождаю помещение, аккуратно прикрыв за собой двери. Выхожу во двор в ту минуту, когда «Ягуар» семейства Пикаров срывается с места, дыхнув вонью пережаренного масла и выбросив фонтаны мелкого гравия из-под колес. В окне машины с приспущенными грязными стеклами маячат близняшки, они строят мне ехидные рожи и кричат нараспев:

—  Жених и невеста! Жених и невеста!

— Заткнитесь! — орет их шофер.

Я одергиваю свой мятый костюм, включаю мобильник и иду напрямик через рощицу, под нежарким утренним солнцем, играющим в каплях на ветках дубов и каштанов, которые отделяют замок от хозяйственных построек. Связь наконец-то восстановилась, и до того, как батарейка окончательно испускает дух, я успеваю послать Коринне емкое сообщение: «Еду!».

Подхожу к бывшим конюшням; вокруг моей Clioстоят три легковушки и фургон Green War. Служащие в зеленых халатах грузят в кузов ящики-холодильники под наблюдением Джонатана Прайса, который не обращает на меня ни малейшего внимания.

Я осторожно стягиваю брезент, которым он вчера накрыл кузов моей машины, сажусь за руль, включаю зажигание. Мотор заводится с полуоборота. Машинально жму на кнопку, закрывающую люк, и тот послушно, с легким знакомым шорохом, становится на место.

Я изумленно пялюсь на квадрат тонированного стекла у себя над головой. Каким это чудом гроза смогла повредить одно-единственноезвено электрической цепи, и почему вдруг сегодня оно снова функционирует нормально? Здесь есть только два объяснения: либо эта кнопка была намеренно испорчена вчера днем, либо ее успели починить сегодня утром. Кстати, одно не исключает другого.

Я жму на газ и под вой шестнадцати клапанов резко стартую, обдавая грязью соседние машины. Хватит, я сыт по горло этой атмосферой заговора, в котором участвуют люди, стены, мебель — всё, вплоть до детей и электричества. Качу по аллее, подпрыгивая на ухабах, миную замок, даже не взглянув на донжон, где провел ночь. И изо всех сил внушаю себе, что ничего не чувствую, что мне полностью безразличны эти места, и никаких неприкаянных душ здесь сроду не водилось.

На горбатом мостике, некогда разделявшем Англию и Францию, я нагнал старика Пикара в бежевой куртке «сафари»; великан шел, сутулясь, мерной охотничьей поступью к воротам имения. При виде машины он взмахом трости приказал мне остановиться, и я, сам не зная отчего, послушно затормозил. Он оперся локтем на край открытого окна и заглянул внутрь.

— Не хотел вам говорить при других, — сказал он, теребя свою дремучую бороду, — но если у вас будут вопросы, заходите как-нибудь.

— Что за вопросы? — сухо осведомился я.

— Не по поводу налогов или эзотерики. Я всего лишь служитель науки, друг мой, а это значит, что мне дано только углубить ваше любопытство, но отнюдь не удовлетворить его. Однако если вас интересует, каким образом человек становится медиумом, то знайте, что эта проблема изучается в лабораторных условиях, а не за столом, над тарелками с жарким, в компании психов, которые приспосабливают потусторонний мир под себя любимых. Ясно?

Я не очень-то понимал, какое отношение это имеет ко мне, но кивнул, лишь бы поскорей отделаться и доехать до дома.

— Моя супруга обитает в замке, поближе к душам усопших, а я живу в сторожке, вон там, — добавил он, указав на древнюю каменную развалюху, наполовину скрытую автокраном рабочих-пильщиков. — По всем правилам, с учетом направления господствующих ветров и корневой системы этой липы, ей полагалось рухнуть на мою крышу, а не на ворота.

— Значит, вас духи охраняют, — буркнул я, мечтая положить конец нашей беседе.

— Нет, скорее, они хотели задержать здесь вас. Они — или их земные посредники.

— То есть?..

Старик испустил шумный вздох, огляделся вокруг, потом открыл дверцу машины и, плюхнувшись рядом со мной на сиденье, убавил звук радио.