Прошлой ночью в XV веке

Изабо отталкивает труп и кидается мне на грудь, залитую кровью ее мужа. Я пытаюсь шевельнуться, пытаюсь заговорить, мигаю. Мой взгляд встречается с глазами Жюльена, который плачет, сидя у моей постели.

— Мама! Он очнулся!

Подбежавшая Коринна, рыдая, приникает ко мне, покрывает поцелуями; Изабо судорожно, изо всех сил обнимает меня.

— Ты слышишь меня, Жан-Люк?

— Ты ранен, Гийом? Ответь мне!

Я им отвечаю. Я говорю, что все хорошо. Пруд исчез, на его месте возникает стена больничной палаты, потом и она начинает таять по мере того, как они говорят:

— Я так боялась потерять тебя, Жан-Люк, я так тебя люблю…

— О, мой Гийом, я хочу, чтобы ты жил!

Я возвращаю Коринне поцелуй, одновременно утешая Изабо. Ничто не заставляет меня умирать в ее мире, чтобы возродиться в моем. Напротив. Не знаю, как я буду переписывать нашу историю, но у меня нет выбора. Единственное средство больше не портить себе жизнь — это преуспеть и в той, и в другой.