Прошлые жизни детей. Как воспоминания о прошлых жизнях влияют на вашего ребенка

Внезапно, повинуясь какому-то импульсу, не в силах больше сдерживаться, я нарушила молчание. «Чарльз, – сказала я, – это очень странно, что у тебя было отрицательное переживание, связанное с лагерем, потому что со мной в детстве произошло то же самое, когда я отправилась в лагерь скаутов. Я все время плакала. Я чувствовала себя совершенно несчастной и ненавидела лагерь. Но это было очень странно, так как все вокруг были очень довольны. Сейчас я знаю, в чем дело, – этот летний лагерь напоминал мне концентрационный лагерь».

Как только последние слова были произнесены, Чарльз обхватил свою грудь руками и стал ловить ртом воздух. Норман, не растерявшись, прекрасно понимая, что происходит, тут же выпалил: «Чарльз, что происходит?»

«Я ощущаю запах газа. Не могу дышать. Задыхаюсь». Чарльз через силу выдавливал из себя каждое слово. Едва мог говорить.

«Где вы?» – спросил Норман. Чарльз рыдал, не сдерживаясь. Я могла видеть картину смерти Чарльза своим мысленным взором, прежде чем тот начал говорить. Его речь прерывалась всхлипываниями, он стал рассказывать, какой ужас он пережил, когда его, молодого человека, втолкнули вместе с остальными мужчинами в маленькую холодную комнату. Он услышал запах газа, наполняющего комнату, затем ощутил пронзительную боль в груди. Затем он покинул тело.

Тишина. (Если не считать моего хлюпанья носом.) Норман вручил каждому из нас по салфетке.

Когда Чарльз успокоился настолько, что смог продолжать говорить, Норман попросил его отправиться в более ранний период той жизни. Чарльз вспомнил свою жизнь в роли польского еврея, которого насильно увели из дому вместе с родителями и соседями. Он вспомнил поездку на поезде и то, как оказался в газовой камере, где хватал ртом воздух, пока ядовитый газ не заполнил его легкие.

Норман снова попросил его описать свою жизнь, еще раз провел через смерть в газовой камере, пока Чарльз не стал дышать свободно и успокоился.

Нас ждал еще один сюрприз. Как только Чарльз вышел из состояния транса, он воскликнул: «Вот почему у меня бывают приступы беспричинного беспокойства! Без всякого видимого повода у меня учащается сердцебиение, я начинаю задыхаться и чувствую сжимающую боль в груди. В детстве родители водили меня от одного специалиста к другому, но ни один из них не обнаружил у меня органической патологии. Они отвели меня даже к психиатру, но и тот ничем не смог помочь. Сейчас все приобретает смысл – приступы беспокойства, затрудненное дыхание и боль в груди. Это из-за смерти в концентрационном лагере. Тот детский лагерь напомнил мне концентрационный, и я не мог выдержать этого! Сейчас все стало на свои места!»

После сеанса мы с Чарльзом крепко обнялись. Мы смотрели друг на друга в безмолвном понимании, испытывая чувство благодарности за то, что смогли пережить это, за то, что между нами установилась такая тесная связь.

Мы с Норманом проводили Чарльза на улицу, под яркий солнечный свет, чтобы попрощаться с ним там. После того как он отъехал, мы рассмеялись, решив, что этот сеанс обучения превзошел все наши ожидания. Поскольку Чарльз не сразу воспользовался приглашением Нормана отправиться в прошлую жизнь, я стала свидетелем того, как Норман демонстрирует весь свой репертуар, стараясь найти технику, способную сдвинуть клиента с мертвой точки.

Но главное, я научилась доверять своей интуиции. Очевидно, я тоже вошла в транс, когда Норман произвел гипнотическую индукцию. Поскольку я концентрировалась на Чарльзе, то каким-то образом сумела настроиться на волну его воспоминаний, вначале на эмоциональном уровне (начала плакать), затем визуально (увидела его в концентрационном лагере). Доверившись своей интуиции, я предложила этот ключ к памяти Чарльза. Он подошел идеально, и начался процесс воспоминаний. Иногда терапевты начинают «совместно представлять» – видеть то, что видят их клиенты и воспринимать эмоции их воспоминаний.

К этому времени уже наступил вечер. Солнце разбивалось о листву высоких пальм, и бриз взъерошил кусты и деревья вокруг дома Нормана. Я была эмоционально опустошена после сеанса, но мой ум переполняли идеи. И я умирала с голоду. Норман, его жена Джойс и я отправились в ближайший тайский ресторан. Каждое блюдо казалось великолепным. Я была очень голодна. После обеда Норман отвел меня в книжный магазин, где он время от времени проводил занятия по регрессиям в прошлые жизни и целительству. Я была приятно удивлена, увидев такое количество людей, интересующихся регрессиями в прошлые жизни, в одной комнате. Но Норман подготовил для нас иной сюрприз в этот вечер – через несколько минут мы стали петь подлинные гавайские песни и танцевать хулу!

Сара правит