Прошу любить и не жаловаться

– А чья? Моя, что ли? – хохочет мужик. – Давай, давай, бери – и в машину. Некогда мне тут с тобой лясы точить!

И тогда я нагибаюсь к этой сумке и слышу, как из неё вдруг что-то как зазвонит!

«Будильник, что ли?» – удивляюсь я и начинаю дёргать за металлическую «собачку» молнии. Но не тут-то было! Замок заклинивает, «собачка» остро впивается в мои пальцы, я дёргаю ещё сильнее и тут… просыпаюсь. И понимаю, что звонок-то на самом деле разрывается в нашем купе. И доносится, как ни удивительно, с верхней полки!

– Да возьми уже трубку, умник! – шепчу я. – Весь вагон разбудишь!

Взгляд мой скользнул налево. К счастью, соседки нашей на месте не оказалось. Михаил же, наконец услышав назойливый звук своего телефона, заворочался, зашелестел чем-то и – уф-ф-ф – отключил звонок. Я облегчённо вздохнула. С детства не переношу громких звуков!

– Алло! – услышала я тихий шёпот. – Привет! Да, дорогая, я уже проснулся. Только что. Что ты говоришь? Какая пицца? Ты решила испечь пиццу в восемь утра?? – Он хмыкнул и замолчал, слушая собеседника, точнее собеседницу! – Солнышко, давай ты потом мне всё расскажешь, хорошо? Да, и про Васеньку тоже. А насчёт теста у Степаныча спроси, ладно? Ну всё, обнимаю, Васятку поцелуй за меня! Люблю! Пока!

Миша замолчал. А я задумалась. Значит, у этого типа есть девушка? Странная особа, пекущая по утрам пиццу? А кто такой Васенька, неужели их сын? Наверняка! Хм, зачем же тогда он едет в Арбузов? Решил устроить себе холостяцкий отпуск? Пикничок на природе, так сказать. С чужой бабой под боком! Ну, негодяй!

Я негодующе посмотрела наверх.

«Я еду с вами в Арбузов к вашим друзьям, – передразнила я его про себя. – Что вы, что вы! Ну смотри же, весёлую поездочку я тебе гарантирую! Казанова!»

Вспомнив недобрым словом ещё и Геннадия со своей кралей, я резко откинула одеяло, выпустив наружу при этом клубы пыли, и села. Сверху не доносилось ни единого звука.

«Небось, опять заснул», – мрачно подумала я.

Подхватив со стола свою кружку и напялив на босые ноги шлёпанцы, я поднялась. И наткнулась взглядом на открытые глаза соседа.

– Доброе утро, Женя… – произнёс он. И осторожно улыбнулся.

– Здрасти, – процедила я сквозь зубы и повернулась к нему спиной. Явно чувствуя на себе внимательный взгляд, я нарочито медленно дошла до двери и так же медленно её отодвинула. В коридоре у окна стояла наша соседка.

– Доброе утро, тёть Кать, – удивилась я. – А вы почему здесь стоите?

– Доброе, Женечка! Устала лежать, все косточки уже себе намяла. А ты-то чего так рано вскочила?

– Да так, – пожала я плечами. – Не спится что-то. А давайте-ка чаю попьём, тёть Кать! Сейчас, я только умоюсь, ладно?

– Давай, дочка! – улыбнулась она. – Ой, а соседу-то мы не помешаем?

Она обеспокоенно заглянула внутрь.

– Нисколько, Катерина Ивановна! – бодро откликнулся тот. – Я уже проснулся!

– Вот и хорошо, милый! – обрадовалась старушка. – Давай-ка чайку с нами попьёшь. У меня с собой и пирожки свеженькие имеются! Вчера испекла на дорожку.

– Спасибо, тёть Кать! Я представляю, какие они вкусные! Вы мне оставьте один, хорошо? Я-то сам так рано не завтракаю…

– Да я тебе не то что один, Мишенька, – засуетилась Катерина Ивановна и бросилась к своей сумке, – я тебе пяток сберегу! У меня их тут вон сколько!

Она вытащила огромный прозрачный пакет с поджаристыми, покрытыми румяной корочкой пирожками.

– Красотища! – облизнулся сосед. – Надеюсь, через час что-то ещё останется! Если, конечно, кто-то не окажется очень прожорливым…

– Хм, – пробормотала я, ощутив на себе насмешливый взгляд.

Камень в мой огород. Ну-ну… Пожав плечами, я направилась в конец вагона.

Пока я ходила умываться, Михаил куда-то исчез.

– А этот куда делся? – спросила я соседку, вернувшись.

– Мишенька-то? Не знаю, не сказал. Наверное, курить пошёл.

– Он ещё и курит! – негодующе фыркнула я. – Фу!

– А может, я и наврала, – испугалась женщина. – Это я ведь так сказала, по привычке. Мой старик-то, как встаёт, так сразу же к сигареткам своим тянется. Уж сколько я его увещевала, а он ни в какую! Ну да что ж, не силой же забирать сосульки эти!

– Это верно, сила тут не поможет! – поддакнула я. – Мой дед тоже, знаете, был курильщиком страшным. Он курил лет пятьдесят, наверное. А может быть, даже и больше. А бросил в одну минуту. И никто его не заставлял. Сам, по собственному почину. В какой-то момент вдруг решил, что хватит добровольно травить себя этой гадостью, ну и бросил. Бабуля нарадоваться не могла!

– Ты знаешь, Женечка, всё-таки мне кажется, что не похож наш сосед на курящего. Так что не слушай старуху, я и не то сболтнуть могу! – она вздохнула.

– Иногда лучше, чтобы мужик курил, чем изменял, – вырвалось у меня.

– Ой, это что ты такое говоришь, дочка? – удивлённо подняла на меня глаза женщина.

– Вот вы, тёть Кать, всё защищаете этого типа, а не знаете, что у него есть жена и сын. Вот и спрашивается, зачем это добропорядочный семьянин, любящий, так сказать, отец вдруг бросает всё и едет с чужой бабой в другой город? Неужели только затем, чтобы полюбоваться красотами дальних мест? А может, другие красоты его привлекают?