Прошу следовать указателям

– Мойры, Норны и Парки…Имена ничего не значат. – Николай расположился поудобнее. – Вы в курсе сколько людей пропадает? Не в смысле похищены, теряют память, напиваются, умирают. Не в полицейском смысле этого слова.

– Нет конечно. Откуда?

– Прекрасно. Никто не в курсе. По статистике – 0.5% всех исчезновений – необъяснимы. То есть с полицейской точки зрения они не могут быть расследуемы дальше определенной точки. Как правило эта точка – момент исчезновения. Никаких следов. В интерпретации бульварной прессы это звучит примерно так: «В девять утра гражданин П. шел по улице на работу. Зашел в лифт и больше его никто не видел». Таких историй ровно 0.5% ежегодно. Мы корректируем эту статистику.

– Что? – Я не мог найти слов. Разговор отправился от непонятной мне точки и шел в неизвестном направлении. Сам я думал о том, что неплохо бы сейчас оказаться на месте гражданина П. и просто исчезнуть.

– Например, Полина, вы видели ее выходящей из кабинета. Она один из наших агентов по поиску объектов. Технология проста, даже примитивна. Она видит указатель, стрелку. Идет по ней, попадает туда же куда объект, вытаскивает его и отправляет домой, отсыпаться. Как правило, объекты настолько напуганы, что принимают версию помутнения рассудка или забытья с радостью.

– И чем же они напуганы?

– Местами, в которых оказываются.

– И это… – Я сделал приглашающий жест.

– Совершенно разные места, Николай, не знаю даже какое привести в пример.

– Все, я пошел! – Я резко встал, моментально сгреб Бублика на руки и шагнул к двери.

– Это параллельные вселенные.

Из меня как будто позвоночник вынули. Твою ж мать… Позади три часа драгоценного рабочего времени!

– Параллельные? – Замешательство на моем лице вышло донельзя саркастичным. – Не пересекающиеся, да? Прям совершенно параллельные вселенные? Может просто скажете, что вам нужно?

Внезапно Николая обуяло что-то вроде ярости. Он медленно встал и весь как будто увеличился в размерах, нависая над столом.

– Значит, вы отрицаете саму возможность существования множественных вселенных? Отрицаете работы величайших физиков, астрофизиков и математиков? Отметаете, не сходя с места, достижения и теоретические доказательства гениев современной науки только на основе своих знаний? Не слишком ли самоуверенно, дипломированный специалист по IT? Не боитесь споткнуться о черепаху на которой стоит ваша земля?

Я снова сел, подавленный силой его личности.

– ОК, доказательства!

Он устало усмехнулся.

– Будут вам доказательства. Все разведаете эмпирическим путем, следуя указателям.

– Тогда вопросы: что представляют собой эти вселенные? Это как у фантастов, другое развитие нашей цивилизации? Где-то, простите, когда-то бабочка не махнула крыльями. У нас выбрали другого президента и все пошло вот так, а не иначе?

– Нет. – Николай рассмеялся. – Это вы точно сказали так у фантастов. Но, нет. Все проще. Можно я на секунду пафосно скажу от лица человечества? Так вот, человечество невероятно эгоцентрично. Мы полагаем, что вся экосистема, сама планета, зациклена на нас. Это не так. Приятное, но странное заблуждение. Сам факт появления человечества – временное и скорее парадоксальное явление для планеты, чем наоборот. И уж конечно мы никаким образом не обязаны этим фактом сами себе. Мы – результат случайной эволюции. Эта модель развития для нас с вами реальна и единственна. Но Вселенная не трехмерна и когда на сцену выходит четвертое измерение – время, все становится на свои места. Как правило, параллельные вселенные – это огромное множество нашего мира в любой отрезок времени и пространства. Оказавшись там, вы не сможете понять – это прошлое, будущее или настоящее? Какое настоящее? Ваше? – Он грустно усмехнулся. – Может быть, мое? Это наша жизнь линейна, подчеркиваю, жизнь, а не Вселенная. Это мы трехмерные. Понимаете меня?

– Честно говоря с большим трудом. – Я беспомощно пожал плечами.

– Это ничего. Много информации. Обычно я просто принимаю человека на собеседовании, а подробности потом.

– Ну, я не обычный.

– Да, вы не обычный.

Мы синхронно вздохнули, даже Бублик.

– Значит, если резюмировать, люди, какие-то случайные совершенно люди, могут идти по своим делам и попасть в другой мир.

– Грубо говоря, да. Это только на первый взгляд удивительно. Но есть же баги в любых, даже самых лучших системах. Сами знаете, вот все отлажено, работает как хронометр, и вдруг ни с того ни с сего – сбоит. Может гроза прошла. Смещение магнитного поля, громкий неожиданный хлопок. Что угодно может привести к растяжению струн.

– А… так все-таки струны.

Николай отмахнулся.

– Общепринятая терминология. Нам как-то нужно обозначить понятие. Зачем городить свое?

Некоторое время мы провели в молчании. Я находился в смешанных чувствах. С одной стороны, этот мужик в костюме не сказал ничего, что не легло бы мне на сердце живительным бальзамом узнавания. Я любил и люблю хорошую научную фантастику. Ненаучную тоже. С другой стороны, мы в Перово. Мой дом в километре отсюда, какого черта происходит? Как вообще предполагается, что я в это поверю?