Просёлочные дороги. Колодцы предков

Много времени понадобилось нам для того, чтобы прийти к какому-никакому компромиссу. Мне разрешили сообщить в милицию о факте исчезновения нашей родственницы, но при условии, что все подозрительные обстоятельства я утаю. Вернее, утаю все обстоятельства! Скажем — у нас пропала родственница. И все. Мы же попробуем связаться с Лилькой, возможно, Тереса уже там со своей подстилкой.

— Вы ведёте себя как банда преступников, — сказала я. — Утаить от милиции всю информацию! Тогда скорей на мне кактусы вырастут, чем они найдут Тересу!

Связаться с Лилькой не удалось. После восьми вечера Чешин вообще не давали, а днём её вряд ли застанешь дома. Я хотела послать телеграмму, но никак не удавалось прийти к единому мнению по её содержанию. Ничего иного не оставалось, как ехать туда. Я перестала сопротивляться, и ранним утром мы отправились в путь.

В милицию мы решили обратиться в городе Клодско — самом крупном по нашей трассе. В комендатуре меня принял сам заместитель коменданта и внимательно выслушал. Записал анкетные данные пропавшей, дату выезда из Варшавы, дату, точное время и обстоятельства, при которых пропавшую видели последний раз, и глазом не повёл, услышав, что вышеупомянутая пропавшая была одета в льняное покрывало (это мне показалось приличней подстилки), но, услышав о молодом типе, бросил на меня быстрый взгляд.

— А у этой пропавшей не было, случайно, таких… гм… романтических наклонностей?

— Не было, — твёрдо ответила я.

— А деньги были?

— Немного. Несколько долларов и триста злотых.

— Драгоценности?

Я подробно описала нашумевшее кольцо. Заместитель коменданта ещё порасспрашивал меня о настроении Тересы, о её семейном положении, о её родственниках здесь, в Польше, о планах на будущее, поинтересовался, не было ли тут каких семейных конфликтов. Судя по выражению лица, что-то ему пришлось не по вкусу, в чем-то он вроде бы сомневался, но тем не менее обещал начать розыск.

В машину я села не в наилучшем настроении, сказала своим, что о них всех думаю, и мы отправились в путь. Между Нисой и Прудником я обогнала рейсовый автобус. В самом этом факте не было ничего необычного, мне не раз приходилось обгонять всевозможные автобусы, но этот повёл себя как-то странно. Поначалу притормозил и посигналил, а потом пустился во всю прыть следом за мной. Я подумала — не иначе, проявляется синдром, неоднократно описанный в нашей печати: водитель-мужчина терпеть не может, чтобы его обгоняла водитель-баба. Плевать мне на их синдромы! Пожав плечами, я нажала на газ и легко сбежала от него. Дорога шла немного в гору, что для автобуса имеет значение, а для моего «фольксвагена» без разницы. Но потом надо было съезжать с горки, пришлось притормозить, ибо шёл встречный транспорт, а передо мной тащилась повозка. Автобус, сигналя изо всех сил и сверкая огнями фар, стал меня нагонять. С ума сошёл, не иначе! И я опять умчалась от него.

Обстановка складывалась нервная. Одним глазом я смотрела вперёд, другим — в зеркальце заднего обзора. Автобус сверху нёсся за мной на всех парах с таким громом и грохотом, что гул пошёл по всей округе, сигналил не переставая и мигал фарами средь бела дня! Я впала в панику. Раз мне попался такой честолюбивый шофёр, черт с ним, пусть обгоняет. Сейчас я уже мечтала только об одном — пропустить его вперёд, но как это сделать? Наверняка у него тормозной путь длинней, чем у меня. Я мчалась вперёд, выжимая из несчастного «фольксвагена» все силы и мечтая лишь об автобусной остановке.

Горка кончилась, шоссе пошло по горизонтальной плоскости, но зато впереди показался поворот и деревня. Не люблю я брать крутые повороты в населённых пунктах на скорости сто тридцать километров в час, не правится мне это, и я хочешь не хочешь стала осторожно нажимать на тормоз и включать стоп-сигнал, ожидая каждую секунду, что эта разогнавшаяся махина наподдаст мне под зад.

Но вот разъярённое чудовище оказалось прямо за мной, и тогда наконец в зеркальце я заметила, что шофёр делает мне какие-то знаки. Вроде кулаком грозит. А рядом с ним какие-то люди ещё и руками махали. Я испугалась — а вдруг сзади у меня какой-то непорядок? Ну, не знаю — труп из багажника высунулся, снаряд на верёвке тащится, да мало ли что? И я приняла отчаянное решение — остановиться!

Решение я осуществила уже проехав деревню, потому что мне все время дорога казалась недостаточно широкой, монстр мог не поместиться. Вот тут может проскочить свободно, и я наконец, съехав на обочину, остановилась. Автобус остановился за мной. Я не успела помчаться дальше — из автобуса высыпали люди и окружили мою машину. Шофёр был в первых рядах. Потому, наверное, что сам открывал дверь во вверенном ему транспорте.

— Ну пани и гонит! — недовольно сказал он. — Я сигналю и сигналю, а вы ни в одном глазу, прямо рейд Монте-Карло! А тут одна пассажирка обязательно хотела догнать вас.

— Тереса! — воскликнула мамуля, совершенно не подозревая, какой опасности только что избежала.