Просёлочные дороги. Колодцы предков

— Ещё бы, конечно же, мы говорили о море, потому как туда едем! Но ночлегами у моря занимается Люцина, твоё дело — Силезия!!!

— Вот я и занялся. Смотри, у меня все записано на бумажке. Сначала море, это первый этап, а потом Силезия, я прекрасно слышал…

— Нет, этот старый пень сведёт меня в могилу! Где Силезия, а где Олива!

Было ясно — мы не двинемся с места, пока отец не признается, что напутал. А он так скоро не признается… Надо что-то предпринять. И я решительно вмешалась в ссору:

— Ладно, покричали, хватит! Теперь ничего не изменишь, придётся ехать через Сопот, нельзя ставить в глупое положение директора «Балтики». Зато в Лебу не поедем. В Лебе ты ведь тоже была, — обратилась я к Тересе. — И чего тебя опять туда тянет? Там уже пятнадцать лет назад было грязно, представляешь, что там сейчас!

— И в самом деле, — согласилась со мной Тереса. — Да я и сама не знаю, что, собственно, привлекает меня в Лебе. Можем и не ехать туда.

— Тогда давайте отправимся? — робко предложила тётя Ядя. — А если уж надо ссориться, можем это делать по дороге…

Отец обиделся на мамулю из-за пня, вещи сначала никак не умещались в лифте, потом в машине, ибо выбросить своё шестое колесо я категорически отказалась. Тётя Ядя с трудом сдерживала слезы. Она считала — все это из-за неё, так как она самая толстая. На Люцину, когда она плюхнулась на сиденье машины, вылилась бутылка молока.

Было начало июля, жара стояла невыносимая. За Модлином на шоссе стало немного свободнее, и я смогла перевести дух.

— А теперь давайте проверим, правильно ли мы едем и когда будем там, куда едем, — сказала я. — Тереса, у тебя под рукой моя сумка, вынь из неё голубой конверт. Да пошевеливайся же, недотёпа!

— Как ты со мной говоришь! — возмутилась тётя Тереса.

— Она говорит не с тобой. Просто у нашей племянницы есть привычка, когда она ведёт машину, обращаться к водителям других машин и к велосипедистам.

Я подтвердила слова тётки:

— И в самом деле, тащится как черепаха. Ну что, достала конверт?

Как всегда в поездках, мамуля, сидящая рядом со мной, держала на коленях раскрытую карту автомобильных дорог Польши.

— А что тут проверять? — удивилась она. — Ведь договорились же — едем в Сопот. И будем там сегодня. Шоссе вроде правильное, на столбике та же цифра, что и тут, на карте.

— Конверт я достала, — ответила мне Тереса. — И что дальше?

Ей ответила Люцина:

— А дальше совсем не обязательно бить меня по уху, хватит того, что ты упёрлась мне локтем в ребро.

— Тесновато тут. И никуда я не заехала, не придирайся. И что, я так и буду всю дорогу держать этот конверт?

— Нет. Достань из него блокнот. Там записано, где и что именно заказал нам отец на первые дни. Узнаем, сколько времени останется у нас для моря и когда надо двигаться в Чешин.

— А так мы этого не знаем?

— Не знаем, конечно. Ведь пока в этом не было нужды. Сегодня в Оливе будем, это ясно, но надо распланировать завтрашний день.

Тереса достала блокнот, но оказалось, что без очков она закорючек отца не прочтёт. Очки её были в несессере, а тот в багажнике машины. Люцинины очки были в молоке, надо было вымыть их и ещё кое-что. К такому выводу пришла тётя Ядя, заглянув в сумку Люцины.

— Неплохо было бы остановиться где-нибудь у речки, — сказала она. — Или в деревне, у колодца.

— Лучше в деревне, — откликнулась мамуля. — Молока купим. Половина пролилась, нам не хватит.

— Пролилось все, — уточнила Люцина.

— А вот и нет. У меня ещё в термосе есть. Но все равно не хватит.

Я с грустью подумала — слишком рано сворачиваю на млечный путь. По опыту прежних поездок знала, что без молока они никак не обойдутся, цистерны не хватит. А если выбирать из двух зол меньшее, то уж лучше попытаться купить молоко в деревне, чем запасаться им в так называемых кафе-молочных провинциальных городков. Итак, я покорилась своей участи и со вздохом попросила мамулю:

— Посмотри-ка на карту. Кажется, от Млавы просёлочными дорогами можно проехать прямо к Мальборку. По дороге будут деревни. Посмотри, надо знать, что высматривать на дорожных указателях.

Мамуля изучила карту и вскоре произнесла:

— Прабуты.

— Прабуты под Млавой?!

— Нет, под Мальборком.

— А мне ведь надо знать, на что нацелиться сейчас, ещё у Млавы!

— Как на что? Нацелься сразу на Гданьск.

Не хотелось останавливать машину, чтобы заняться самой изучением карты. Пришлось нажать на мамулю и вскоре удалось выдавить из неё информацию, что ехать надо через Журомин и Дзялдово. Потом дороги разойдутся, на Журомин пойдёт влево, на Дзялдово вправо.

— А мне казалось — через Дзялдово едут на поезде, а не на машине, — вставила своё замечание тётя Ядя, но её перебила Тереса:

— Я вырвала из блокнота нужную страничку, а она куда-то подевалась… Люцина, ты села на неё! Нет, не села, ещё хуже! Убери свои копыта, перестань топтать несчастную бумажку, на ней и без того трудно разобрать написанное!

Из всех пассажирок только у одной мамули были под рукой очки, поэтому истоптанную страничку вручили ей.

— Двенадцать тридцать семь, — бодро прочитала мамуля. — До девятнадцати у блошки…

И оборвала фразу, поняв — тут что-то не так.