Прославление дисциплины

Иисус объявил войну материализму того времени. Арамейский термин для богатства был „маммона", и Иисус осудил его как противника Бога: „Никакой слуга не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом не радеть. Не можете служить Богу и маммоне" (Лк. 16:13). Он часто говорил об экономических проблемах. Он сказал: „Блаженны нищие… ибо ваше есть Царствие Божие" и „Горе вам, богатые! ибо вы уже получили свое утешение" (Лк. 6:20, 24). Он графически изобразил, как трудно богатому войти в Царствие Божие: это так же трудно, как верблюду пройти сквозь игольное ушко. С Богом, конечно, все возможно, но Иисус ясно понимал трудность этого положения. Он видел ту хватку, с которой богатство может держать человека. Он знал, что, „где сокровище ваше, там будет и сердце ваше", и Своим последователям Он заповедал: „Не собирайте себе сокровищ на земле" (Мф. 6:21, 19). Он говорил не о том, что сердце должно или не должно быть там, где сокровище. Он констатировал простой факт, что, где бы ни было сокровище, там будет и сердце.

От молодого богатого юноши Иисус потребовал не просто внутреннего, психологического „отстранения" от своих богатств, но чтобы он буквально от него избавился, если он действительно желал Царствия Божьего (Мф. 19:16-22). Он сказал: „Смотрите, берегитесь любостяжания, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения" (Лк. 12:15). Он советовал людям, которые приходили, ища Бога: „Продавайте имения ваши и давайте милостыню. Приготовляйте себе влагалища (кошельки) неветшающие, сокровище неоскудевающее на небесах…" (Лк. 12:33). Он рассказал притчу о богатом земледельце, жизнь которого сводилась к накопительству, и назвал его безумным (Лк. 12:16-21). Он сказал, что, если мы действительно желаем Царствия Божия, мы должны, как купец в поиске драгоценных жемчужин, быть готовыми продать все, чтобы иметь его (Мф. 13:45-46). Он призывал всех, кто последует за Ним, к радостной, беззаботной жизни, свободной от бремени обладательства: „Всякому, просящему у тебя, давай, и от взявшего твое не требуй назад" (Лк. 6:30).

Иисус говорил об экономике больше, чем о любой другой общественной проблеме. Если в сравнительно простом обществе наш Господь подчеркивал духовные опасности богатства, насколько же серьезнее должны относиться к этому вопросу мы, живущие в высшей степени богатой культуре.

Послания отражают ту же самую озабоченность. Апостол Павел говорил: „Желающие обогащаться впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают людей в бедствие и пагубу" (1 Тим. 6:9). Епископ не должен быть „сребролюбив" (1 Тим. 3:3). Дьякон не должен быть „корыстолюбив" (1 Тим. 3:8). Автор Послания к Евреям советовал: „Имейте нрав несребролюбивый, довольствуясь тем, что есть. Ибо Сам сказал: не оставлю тебя и не покину тебя" (13:5). Апостол Иаков осуждал убийства и войны из-за жажды обладания: „Откуда у вас вражды и распри? не отсюда ли, от вожделений ваших, воюющих в членах ваших? Желаете – и не имеете; убиваете и завидуете – и не можете достигнуть; препираетесь и враждуете – и не имеете" (4:1,2). („Вы желаете и не имеете, поэтому вы убиваете. Вы завидуете и не можете получить, поэтому вы воюете"). Апостол Павел называл зависть идолопоклонством, а от коринфян требовал, чтобы они принимали суровые меры против виновных в корыстолюбии и жадности (Еф. 5:5 и 1 Кор. 5:11). Он числил лихоимство среди блуда и воровства и утверждал, что живущие во всем этом Царствия Божия не наследуют. Он советовал богатым не полагаться на свое богатство, но уповать на живого Бога и благодетельствовать окружающим (1 Тим. 6,17-19).

Сказав все это, я спешу прибавить, что Бог заботится о нас и о том, чтобы мы имели и материальное обеспечение. Нищета – это тоже несчастье, как и стремление обогащаться. Насильственная нищета – это зло и должна быть отвергнута. Библия не поощряет крайнего аскетизма. Писания постоянно утверждают, что творение – хорошо, и надо ему радоваться. Аскетизм производит небиблейское разделение на мир духовный и мир материальный, как мир добра и мир зла, и, таким образом, предлагает спасаться тем, чтобы как можно меньше внимания уделять физическому существованию.

Аскетизм и простота – взаимно несовместимы. Случайные внешние черты сходства никогда не должны затемнять решительное различие между ними. Аскетизм отказывается от всякого обладания, простота рассматривает имение в должной перспективе. Аскетизм не находит места для „страны, где течет молоко и мед". Простота может радоваться этому чудному обеспечению из руки Божией. Аскетизм находит удовлетворение только в унижении. Простота может удовлетворяться и скудостью, и изобилием (Фил. 4:12).