Проснись, Рапунцель

– Да… Мое имя, значит. Мои… родители… – девушка куснула нижнюю губу и выдавила неловкий смешок, – … не особо долго думали над именем. Как-то раз впечатлились «Джеком Дэниэлсом» – вот и сказке конец.

– Правда? – Зотов не стал скрывать изумления. – Назвали в честь виски? Оригинально.

Девушка неохотно кивнула.

– Так, они гурманы по части элитного алкоголя?

– Да, что-то вроде того. – Дане нестерпимо хотелось сменить тему. Бездействие ее угнетало, поэтому она, чтобы хоть как-то подвигаться, водрузила тубус на стол Зотова. Видимо, из-за нервов не рассчитала сил, потому что футляр тут же откатился к противоположному краю.

– Что там у тебя?

Сегодня у шефа было непривычно веселое настроение. И это под конец рабочего дня. Обычно к вечеру сосредоточенность Зотова достигала своего пика, отчего он зыркал на всех с мрачностью сидящего на диете хищника. Даня часто слышала от представительниц женской половины коллектива, что это его состояние их даже возбуждает. Сама же Даня никаких особых чувств по этому поводу не испытывала, полностью сосредотачиваясь на том, чтобы даже в конце рабочего дня быть столь же работоспособной как и шеф.

Ну а отличный настрой у шефа сегодня – разве это не хороший знак?

Даня вся подобралась и по-молодецки отрапортовала:

– Мой собственный проект представляю на ваш суд, Максим Сергеевич!

– Как интересно. – Зотов неторопливо подошел к двери и плотно ее закрыл. – Что ж, удиви меня, элитная девочка.

«Как-то не очень это прозвучало. Да и он особо не удивился». – Но Дане не терпелось рассказать о своем проекте, поэтому она не обратила внимания на странности.

Подскочив к столу, девушка оперлась на столешницу и чуть нагнулась, чтобы добраться до футляра. А три секунды спустя замерла, так и не дотянувшись до тубуса, где ютились аккуратно свернутые листы проекта, которые она старательно готовила целую неделю. Вручную, без использования графических редакторов компьютера. И все для того, чтобы впечатлить шефа.

Она едва успела ощутить кончиками пальцев гладкую поверхность тубуса, когда внезапно почувствовала, как на ее бедро легла рука. Жар обжег кожу даже сквозь тонкий слой колготок и потек вверх вместе с плавным движением руки. Миг и чьи-то горячие пальцы оказались на правой ягодице, чуть прихватив нежную кожу.

От шока Даня едва смогла вдохнуть. Резко развернувшись, она задела локтем лампу, и та повалилась, задев весы Фемиды – символ правосудия. Сама статуэтка лишь немного сдвинулась.

Зотов был сама невозмутимость. Каким-то до мерзости изящным и неторопливым движением он потер ладони друг о друга, словно растирая по коже ароматный крем, при этом не сводя пронзительного взгляда со своей помощницы.

Даня же тяжело дышала и, вытаращив глаза, пялилась на человека, которого всего минуту назад уважала почти так же как Владимира Севастьянова. Не удержавшись на дрожащих ногах, девушка присела на край стола и выдавила:

– Что… за? Что вы делаете?

– Странный вопрос, Шацкая.

– Странный? Вы же меня…

– Даниэла, – Зотов строго цокнул языком, – ты, должно быть, запамятовала, что теперь рядом с тобой не Севастьянов, а я. Забудь, пожалуйста, о нем.

– При чем тут Владимир? – Стук сердца отдавался в ушах. Даня начала мерзнуть. – Я что… плохо работаю?

– О нет, нет, определенно, нет. Поначалу я сомневался в словах Севастьянова, но затем воочию убедился: ты и правда бесценный сотрудник.

– И этого… – Даня сглотнула, – разве недостаточно?

– Брось, девочка. – Зотов чуть раздраженно передернул плечами. – В чем вообще проблема? Ты пришла ко мне. Севастьянов укатил заграницу. Он теперь для тебя бесполезен. Я – другое дело. Давай построим новые отношения, такие, что были у тебя с Севастьяновым.

– У нас не было таких отношений. – Даня вдруг ощутила себя деревянной куклой – бревном, по которому методично проводят пилой, а оно даже не в силах прокричать миру о своей боли.

Зотов коснулся языком собственных губ.

– Сероглазое милое создание с длинными каштановыми волосами и в платьице на худенькой ломкой фигурке – вот кого Севастьянов привел ко мне два месяца назад. – Зотов, криво улыбнувшись, поднял руку и провел сомкнутыми пальцами по воздуху, будто оглаживая контуры тела Дани. – Наверняка он просил тебя ходить с распущенными волосами. Он такое любит. И настаивал на том, чтобы ты обязательно носила то, что не скрывает твои точеные ножки, не так ли?

– Это вы меня об этом просили. – Даню начало подташнивать. – Владимир не ставил никаких условий.

– Думаешь, поверю, что вы с ним не спали?

– Что за?! – Ярость хлестнула по разуму обжигающей плеткой. – Конечно же, нет!!

– Ну для чего ты мне врешь, Шацкая? – Зотов вздохнул. – Не нервничай, я тебя за это не осуждаю.

– Я не спала с Владимиром! – Даня оттолкнулась от стола, тот со стуком передвинулся.

– Что ж… – Зотов изучающе разглядывал побледневшее лицо девушки. – А вообще, ты права. К черту Севастьянова. Давай займемся нами.

– Нами?