Проснись в Никогда

Он повторял «пожалуйста» высоким, пронзительным голосом, срывающимся на плач. Слышать это было невозможно. Вся решимость Кэннона, вся легкость, с которой он решал свои и чужие проблемы, все его невозмутимое упорство, все, что для меня так же прочно связывалось с ним, как волны с океаном, а облака с небом, — все это куда-то испарилось. Перед нами был совершенно другой человек.

— Мне нужна твоя помощь. Мне нужна твоя помощь, и быстро. Пожалуйста, приезжай. Пожалуйста.

Ему никто не ответил. Кэннон вновь уселся на водительское сиденье и какое-то время сидел в кромешной темноте под аккомпанемент тарахтящего мотора и орущего радио.

Через пятнадцать минут он вышел из машины, явно имея какой-то план.

Это был прежний Кэннон, для которого не существовало неразрешимых проблем. Он взял Джима за лодыжки и поволок по траве, чертыхнувшись, когда с Джима слетел мокасин, рыдая от нежелания поверить в случившееся и от отчаяния. Затем он вытер локтем взмокшее лицо и продолжил свое дело.

Он подтащил Джима к краю обрыва. От нашего укрытия его отделяли считаные шаги.

Потом сбросил тело Джима в карьер, не прочитав молитвы, без малейшего колебания.

Тело, шурша, соскользнуло с обрыва, полетело вниз и ударилось о скалу. После этого наступила тишина, и лишь чуть погодя до нас долетел приглушенный всплеск, едва различимый сквозь пронзительный стрекот цикад.

Кэннон проводил тело взглядом и долго стоял неподвижно. Из-за игры света и тени щеки его казались запавшими.

Я уже было решила, что он готовится последовать за Джимом, чтобы разом покончить со всем.

Но он с тем же пустым взглядом развернулся, сел в машину и уехал прочь.

Мы не сразу смогли пошевелиться.

Я стояла на бетонной трубе в темноте, сердце мое гулко бухало, мозг кипел. Я слишком поздно поняла, что бетон у меня под ногами пошел трещинами. Внезапно вся конструкция рассыпалась с раздраженным фырчанием; Марта и все остальные отскочили назад, в траву, а я рухнула в груду обломков.

Уитли помогла мне подняться на ноги, наблюдая за тем, как я хватаю ртом воздух.

— Что за чертовщина? С тобой все в порядке?

Я кивнула, выбралась наружу и принялась отряхиваться. Некоторое время все стояли кругом, потрясенно глядя друг на друга.

— Но кому звонил Кэннон? — с ноткой возмущения прошептала Уитли. — Это ведь была не я. Я ничего этого не знала.

— Он звонил Киплингу, — сказала Марта.

Мы все обернулись к Киплингу. Он ответил нам виноватым, напряженным взглядом, странно изломив руки в локтях.

— Все так, — прошептал он. — Этот дьявол позвонил, и я ответил.

Он произнес это ровным тоном, с оттенком облегчения. Я с дрожью вспомнила многозначительные взгляды, которыми Киплинг с Кэнноном обменялись в библиотеке Уинкрофта во время рассказа о том, как Кипу удалось не вылететь из Дарроу. Они думали не о том, как Кэннону удалось это провернуть, и не об обмане. Они думали об этой ночи и об их общей тайне.

— Я помог ему сбросить тело Джима в карьер, — сказал Киплинг.

Мы уставились на него.

— Как это? — спросила Уитли. — Мы же тебя не видели.

— «Темный дом у поворота», глава тридцать девятая, — прошептала Марта. — Ты никогда не встречаешься с самим собой ни в прошлом, ни в будущем.

Киплинг кивнул:

— Я должен был прийти сюда и увидеть это своими глазами. Я должен был узнать, кто решил сбросить Джима в карьер — я или Кэннон. Что произошло бы без меня — то же самое или нет? Я должен был узнать, кто из нас плохой парень, а кто еще хуже.

— А Кэннон не сказал тебе, зачем приехал сюда? — спросила Марта и закусила губу.

— Сказал.

— И зачем же?

Киплинг сдержанно улыбнулся и кивнул на Уитли:

— Может, спросишь у нее?

Та испепелила его взглядом. На мгновение показалось, что она сейчас завизжит и закатит свой фирменный скандал. Однако все закончилось вздохом.

— Кэннон был моим лучшим покупателем, — произнесла она.

— Ты о чем? — прошептала я.

— Об аддероле. Белый Кролик поставлял ему аддерол в неограниченных количествах. Кэннон трескал его, как драже «Тик-так». И до сих пор продолжает.

— И пока мы учились в школе, он даже не подозревал, что Белый Кролик — это ты? — спросила Марта.

Уитли покачала головой.

— Он узнал обо всем только после того разговора с Видой. Я так и не решилась рассказать ему.

Я вспомнила, как повел себя Кэннон, узнав, что Белым Кроликом была Уитли. Он пришел в ярость. Теперь я понимала почему: Уитли с самого начала знала его секрет, а свой собственный скрывала от него.

— Так, давайте еще раз, сначала, — произнесла Марта. — В ночь гибели Джима Кэннон позвонил Белому Кролику с просьбой продать очередную партию аддерола, и ты отправила его сюда. — (Уитли угрюмо кивнула.) — Почему именно сюда?

Уитли покачала головой: