Проснуться ото сна (СИ)

— Правильно, нельзя незаметно отрезать палец. Я тебя закрыл, забрав эту боль себе. Уверен, тебе и без того приходилось несладко. Сейчас я немного поясню те видения, которые показал тебе. Будучи человеком, я был жалок: нищий в грязном тряпье, питающийся падалью, не умеющий читать и писать, не знающий ничего, кроме постоянного голода. Мой учитель спас меня, так мне казалось тогда. Привел меня в дом, накормил, одел, дал обширные знания и ничего не попросил взамен. Я фактически молился на него, он стал для меня богом, идолом в человеческом обличие. Тогда меня удивлял только один факт — он приходил ко мне только ночью. Наши встречи не были продолжительными, особенно первое время, говорил только он, мне оставалось слушать. Позже, пройдя обучение, я смог поддерживать темы искусства, истории и многие другие.

Ему нравилось расчесывать мои волосы, слушая, что нового я узнал за последнее время. Пожалуй, этот период был самым счастливым за всю мою человеческую жизнь. Купаясь в роскоши, вкусно питаясь, красиво одеваясь, мне грезилось, что я неожиданно превратился в принца. На деле меня медленно, день ото дня, готовили к новой жизни. Разговоры часто сводились к легендам разного плана, в том числе и о вампирах. Через четыре года моей фальшивой жизни, в которой мне не было позволено ничего лишнего: одни лишь полеты фантазии в золотой клетке, открыли тайну, к которой готовили меня. Я был поражен, напуган, обескуражен, не взирая на то, что догадывался.

Мне назвали день превращения и велели не покидать владений. Восход и закат, увиденные тобой, были последними в моей жизни. Ты не представляешь, как я их ждал, и насколько они казались прекрасными в тот миг.

— Я не помню ни заход, ни восход, — скорее самому себе сказал я.

— Для тебя все это было неожиданностью, мне же дали время подготовиться и проститься с дневной жизнью, и все-таки правом выбора я не обладал.

— Ты говорил об еще одном вампире…

— Да, я с ним мало был знаком, ему не хватало общения, его держали как собачонку, не отпуская далеко от ноги. Именно поэтому, поделившись с ним своей проблемой, он подсказал возможный выход — пойти и попросить защиту у Совета.

— А почему он сам не воспользовался такой возможностью? — произнес я, поднятой рукой пытаясь поймать мерцающие звезды.

— Страх помешал ему, — он хмыкнул. — Трусливое создание. Я в то время был готов пойти до конца. До того момента, когда меня вывели из зала и отвели в каменное помещение. Членами Совета уже был вынесен вердикт: убить ослушавшегося и отпустить меня, с одной лишь оговоркой, если я смогу выжить, ведь мне никто не собирался помогать. Наша связь рухнула, море боли поглатило меня. Не поверишь, но в те минуты я жалел, что не я умер. Мое положение оказалось в миллионы раз хуже. Я умирал каждую секунду и не мог умереть.

— Скажи Николаус — твое настоящее имя?

— А это, да, я уже про него и забыл. Давно меня так никто не называл. Если честно, ненавижу это имя, у меня осталась устойчивая ассоциация с голодным несчастным детством. Я ведь рано стал сиротой и скитался, побираясь, собирая жалкие крохи. Твое счастье, что ты не сталкивался с такой жизнью, когда борешься за каждый день и не знаешь, наступит ли завтра. И все же, я не хочу забывать себя, поэтому не стал брать другое имя, а лишь слегка изменил свое. — В его глазах отражались звезды, купающиеся в зеленых волнах. Не думал, что подобный вопрос заинтересует тебя больше, чем желание узнать о Совете.

— Эта тема мне ближе, чем далекий Совет, — коротко пояснил я. — Сейчас можно узнать и об этом.

Слышался свист ветра, летящего к нам и разбивающегося о растущие из земли камни. Ночь пела.

— Совет состоит из таких древних вампиров, что никто не знает их истинный возраст. Четыре Старейшины решающие судьбы. Поверь мне, это страшная сила, от нахождения рядом с ними бросает в дрожь. Одним легким движением они могут раздробить кости, с легкостью, с которой ты давишь муху. На их лицах написана усталость и скука, ни малейшей заинтересованности в любом исходе, неподкупные вершители судеб. Из-за долгого нахождения в темноте их кожа стала почти прозрачной, поредели волосы, обесцветились глаза.

— Почему они не выходят на поверхность, не живут как мы?

— Подобные вопросы не принято им задавать, но смею предположить, что жить подобно людям просто наскучило. Если их не тревожить они впадают в сон, а так как они древнейшие, то могут почувствовать каждого из нас. Стоит оступиться и с ними свяжутся, конечно, если поступок стоит их внимания. Думаю, существуют и те, кто являются их «глазами» в мире людей. Когда они узнают о нарушении, то отправят карателя за твоей жизнью.

— Зная это, жить страшно.

— Зная это, ты можешь избежать подобной участи.

— Тот страшный лысый вампир, — я замолчал, боясь, что сказал лишнее. Николас усмехнулся, давая понять, что могу продолжить. — Он пил твою кровь. Так им стала известна реальная череда событий?