Проснуться живым

- А потом мы посидим на этих больших подушках, и вы расскажете нам, что произошло после вашего ухода.

- Значит, вы все-таки заметили, как я ушел? Я допил бурбон, Ронни взяла мой стакан и убежала. Сильвия потянула меня за руку. Когда Ронни вернулась с очередной порцией бурбона с водой, я чувствовал себя куда удобнее. Я сидел на мягкой оранжевой подушке шириной около шести футов. С одной стороны от меня поместилась Сильвия, с другой - Дайна, а Бритт свернулась калачиком у меня в ногах, прислонившись к моему колену. Другие девушки расположились поблизости на подушках и ковре.

Именно в таком положении нас обнаружила в час ночи Реджина Уинсом.

У Хэла Принса были часы с боем, благодаря которым я узнал, что миновал ровно час с начала понедельника 16 августа.

- Так я и думала! - сказала Реджина. Она выглядела очаровательно в розовом свитере с высоким воротом и белой юбке в обтяжку, но взгляд ее был сердитым.

- Привет! - отозвался я. - Что именно вы думали?

- Что вы здесь пьете. Я ведь права, не так ли?

- Разумеется. Послушайте, как вам удается...

- Я поняла, что вы вернулись, когда услышала весь этот визг и смех. Он меня разбудил.

- Я просто рассказывал девушкам забавную историю. Над шутками полагается смеяться - иначе в них нет никакого смысла. Держу пари, вы тоже посмеялись бы, Реджина. Давным-давно, когда рыцари носили пояса...

- Не хочу слушать никаких грязных историй!

- Кто сказал, что она грязная? Я сказал "забавная".

- Если ее рассказываете вы, значит, она грязная. Моя эйфория начала испаряться.

- Так как вы еще ее не слышали, - заметил я, - то как вы пришли к такому выводу - с помощью логических дедукций или танцуя на цыпочках по водной поверхности?

- Не кощунствуйте!

- А кто кощунствует?..

- Девушки рассказали мне, что вы проделывали в церкви! Вы несли крест...

- Да, - прервал я, - и могу попытаться объяснить вам, когда вы будете менее сердитой, что нет ничего дурного в использовании креста с целью помочь десяти девушкам избежать опасности. Конечно, это может вас не заинтересовать, но единственные больные места, которые у меня остались, это на правом боку и бедре, куда я прижимал крест. Тут есть о чем поразмыслить, верно?

- Вам должно быть стыдно. - Реджина огляделась вокруг, сверкая почти лиловыми глазами. - И вам, девушки, тоже! Сидеть голыми рядом с мужчиной!

У меня заболела шея, и я слегка переменил положение, чтобы смотреть на Реджину не напрягаясь.

- Ну, а нам не стыдно, дорогая, - вежливо ответил я. - Разве стыд сделал бы нас счастливее? Эти прекрасные дамы и я всего лишь шутим и отдыхаем. Одетым или обнаженным, стыдиться нам нечего.

- Это только ваше мнение. Я улыбнулся:

- А чьим еще мнением я должен руководствоваться? Она начала поворачиваться, и я быстро продолжил:

- Слушайте, давайте будем друзьями. Присоединяйтесь к нам. - Я посмотрел на обнаженных красавиц. - Правильно, девочки?

Послышалось дружное "да!", за которым последовали веселые замечания: "Оставайся, Реджина!", "Садись сюда!" и так далее.

Лицо Реджины приняло довольное и в то же время обеспокоенное выражение.

- Я... - начала она, потом снова посмотрела на меня и заговорила прежним сердитым тоном:

- Возможно, вы ожидаете, что я тоже разденусь?

- Ну, "ожидаете" - это слишком сильно сказано. Я могу надеяться, намекать, даже умолять...

- Вы просто ужасны! Рядом с вами десять обнаженных женщин, а вам нужна еще одна! Неужели вам мало десяти?

Я печально покачал головой:

- Реджина, я понимаю, что для вас это сущее проклятие. Но каждой женщине необходим мужичина...

- Со мной этот номер не пройдет, мистер Скотт!

- Зовите меня Шелл, ладно? Между прочим, я вспомнил одного мальчугана, с которым учился в школе. Он приберегал свой пирог к празднику, а когда наступило 4 июля, пирог стал сухим и черствым... Простите, что я упомянул об этом...

Но Реджина едва ли внимательно меня слушала. Она стиснула кулаки и топнула ногой по ковру.

- Кроме того, что все девушки разделись, вы хотите, чтобы я последовала их примеру, но сами и не думаете снимать одежду.

- Ну, это другое дело.

- Вовсе нет.

- Это сейчас вы так думаете. Но если я разденусь, вы можете изменить свое мнение.

- Она права, - заявила Тереза. - Он все еще одет...

- Почему это мы голые, а он...

- Шелл, decnudo tambien, о ninguna - to falmento о nada... Раздевайтесь тоже - все или ничего... (исп.).

- Реджина права - что хорошо для гусынь, хорошо и для гуся,..

- Лучше давайте выпьем, - предложил я. - Пойду приготовлю...

Никто не обратил на меня внимания, хотя все говорили обо мне. Это могло заставить парня усомниться в его способностях к общению, а также сообщить ему кое-что о женской натуре.

Сильвия привела дискуссию к концу - а может, только к началу. К моменту истины или, по крайней мере, к решительной стадии. Воспользовавшись паузой, она негромко заметила, хотя ее слова прозвучали подобно колоколу:

- Я знаю, как уладить все по справедливости. Шелл и Реджина - единственные одетые среди нас. Реджина говорит, что уходит и не будет раздеваться. Поэтому Шелл может остаться одетым и уйти с Реджиной или раздеться и остаться с нами.

- Правильно!